Третья женевская конвенция об обращении с военнопленными. Обращение с военнопленными

Женевская конвенция от 12 августа 1949 г. (Третья конвенция) об обращении с военнопленными и Протокол I к Женевским конвенциям 1949 г. рассматривают в качестве военнопленных определенные категории лиц, попавших во власть неприятеля личный состав вооруженных сил, находящихся в конфликте сторон, личный состав ополчения и добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил, участников других ополчений и добровольческих отрядов, включая участников организованных движений сопротивления, принадлежащих воюющей стороне .

Все они должны отвечать ряду требований 1) иметь во главе лицо, ответственное за своих подчиненных, 2) иметь определенный и явственно видимый издали отличительный знак, 3) открыто носить оружие, 4) соблюдать в своих действиях законы и обычаи войны

Кроме указанных категорий лиц, попавших во власть неприятеля в качестве военнопленных, к ним также относятся, личный состав регулярных вооруженных сил, считающих себя в подчинении правительства или власти, не признанных государством, держащим этих лиц в плену, лица, следующие за вооруженными силами, но не входящие непосредственно в их состав, например гражданские лица, входящие в экипаж военных самолетов и имеющие соответствующие удостоверения личности, население неоккупированной территории, которое при приближении противника по собственному почину, стихийно берется за оружие для борьбы со вторгающимися войсками, при условии, что оно открыто носит оружие и соблюдает законы и обычаи войны, и некоторые другие категории лиц Таким образом, любой комбатант, т е лицо, признаваемое нормами международного права воюющим, приобретает статус военнопленного, если попадает во власть противной стороны Оно имеет право на такой статус Следовательно, комбатант, оказавшийся во власти противника, может претендовать на статус военнопленного, а сторона, к которой принадлежит комбатант, может потребовать для него статуса военнопленного путем соответствующего уведомления властей задержавшей его державы Если возникает сомнение в том, имеет ли любое такое лицо право на статус военнопленного, оно продолжает сохранять такой статус и пользуется защитой Третьей конвенции и Протокола I до тех пор, пока его статус не будет определен компетентным судебным органом. В том случае, если лицо, попавшее во власть противной стороны, не задерживается в качестве военнопленного и подлежит суду данной стороны за правонарушение, связанное с военными действиями, оно также сохраняет право добиваться статуса военнопленного перед судебным органом и права на вынесение решения по этому вопросу

если лицо из попало во власть противной стороны в то время, когда оно занималось шпионажем, оно не имеет права на статус военнопленного, и с ним могут обращаться как со шпионом

Не имеют права на статус комбатанта или военнопленного также наемники

Что касается лиц, имеющих право на плен, то они начинают пользоваться этим правом с того момента, как попадут во власть неприятеля, и прекращают пользоваться им с момента окончательного освобождения и репатриации Отказ военнопленных частично или полностью от прав, обеспечиваемых им Третьей конвенцией и предусмотренными ею специальными соглашениями, не допускается Таким образом, право на плен в первую очередь есть право военнопленного на сохранение жизни Ответственность за обращение с военнопленными (независимо от ответственности, которая может пасть на отдельных лиц) несет держащее их в плену государство Это положение вытекает из принципа, согласно которому военнопленные находятся во власти неприятельской державы, а не отдельных лиц или воинских частей, взявших их в плен Другим принципом, отраженным в Третьей конвенции, является требование о том, что с военнопленными следует всегда обращаться гуманно Запрещается любой незаконный акт или бездействие со стороны пленившего лицо государства, влекущие смерть военнопленного или ставящие под серьезную угрозу его здоровье Так, ни один военнопленный не может быть подвергнут физическому кале-чению или какому-либо научному или медицинскому опыту, который не оправдывается соображениями лечения военнопленного и его интересами Такие действия рассматриваются как грубые нарушения Конвенции об обращении с военнопленными

Военнопленным должна обеспечиваться защита, в частности, от всяких актов насилия, запугивания, оскорблений. Не должно допускаться применение к военнопленным репрессалий Они имеют право на уважение к их личности и чести при любых обстоятельствах Свою гражданскую правоспособность, которой они пользовались во время захвата в плен, военнопленные сохраняют полностью Однако держащее их в плену государство может ограничить не саму правоспособность военнопленного, а осуществление связанных с нею прав - в той степени, в какой этого требуют условия плена Обязанностью держащей в плену державы является бесплатное обеспечение содержания военнослужащих, а также оказание врачебной помощи, которой требует состояние их здоровья В отношении военнопленных государство не должно допускать дискриминации по причинам расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений и т п Однако режим военнопленных должен учитывать их состояние здоровья, возраст, квалификацию К офицерам и приравненным к ним военнопленным, равно как и военнопленным, не являющимся офицерами, следует относиться с уважением, соответствующим их званиям и возрасту. Режим военнопленных связан с недопустимостью применения к ним физических или моральных пыток и других мер принуждения для получения от них каких-либо сведений. Для того чтобы военнопленные находились в безопасности, они в возможно более короткий срок после их взятия в плен должны быть эвакуированы в лагеря, находящиеся достаточно далеко от зоны военных действий. Они также могут быть подвергнуты интернированию - государство может обязать военнопленных не выходить за установленную черту лагеря (или ограждения), где они интернированы Вместе с тем, за исключением случаев, предусмотренных Конвенцией о военнопленных относительно уголовных и дисциплинарных санкций, военнопленных нельзя держать в запертых помещениях или лишать права их покидать. Помещения, где содержатся интернированные военнопленные, должны обеспечивать полную гарантию в отношении гигиены и сохранения здоровья Каждый лагерь должен иметь соответствующий лазарет, где военнопленные могут получить необходимую помощь и режим питания. Медицинские осмотры военнопленных должны производиться не реже одного раза в месяц

Военнопленным должна предоставляться полная свобода для выполнения обрядов их религии с соблюдением предписанного военными властями дисциплинарного порядка. Держащее в плену государство обязано поощрять интеллектуальную, просветительную и спортивную активность военнопленных. Оно может использовать трудоспособных военнопленных в качестве рабочей силы, но с учетом их возраста, пола, звания, физических способностей По просьбе офицеров или приравненных к ним лиц им может быть предоставлена работа Однако они ни в коем случае не могут к работе принуждаться. Военнопленные не могут использоваться на работах, угрожающих их здоровью или опасных, если они не соглашаются на это добровольно.

Военнопленные имеют право на связь с внешним миром - им разрешается как отправлять, так и получать письма и почтовые карточки, а также получать индивидуальные или коллективные посылки, содержащие, в частности, продукты питания, одежду, медикаменты, книги, предметы культа, музыкальные инструменты, спортивный инвентарь Все предназначенные для военнопленных посылки освобождаются от таможенных пошлин и других сборов.

Военнопленный, который пытался бежать, но оказался пойманным, подлежит за этот проступок дисциплинарным взысканиям, даже в случае рецидива. Если военнопленный осуществил удачный побег, например присоединился к вооруженным силам державы, за которой он числился, но впоследствии снова попал в плен, он не подвергается никакому наказанию за побег Собственно и сам захват в плен не может рассматриваться как наказание. По прекращении военных действий военнопленные должны быть незамедлительно освобождены и репатриированы.

Похожая информация.

17.03.2011

Военнопленный — это обезоруженный противник, временно находящийся во власти не отдельного лица или командира воинской части, а во власти воюющего государства (стороны), которое и несет полную ответственность за его судьбу.

Военнопленный не является и не может являться преступником за один лишь факт пленения.

В III Женевской конвенции 1949 г. об обращении с военнопленными рассмотрено положение лиц, попавших в плен во время войны: «С военнопленными следует всегда обращаться гуманно». Военнопленными являются лица из состава вооруженных сил одной из участвующих в конфликте сторон, попавшие во власть неприятеля во время международного вооруженного конфликта.

Во время плена военнопленные сохраняют свой правовой статус военнослужащих, что внешне выражается в том, что им разрешено носить свою форменную одежду, что они продолжают подчиняться своим офицерам, которые сами являются военнопленными, а также в том, что по прекращении военных действий их следует незамедлительно репатриировать.

Военнопленные находятся во власти неприятельского государства, а не отдельных лиц или воинских частей, так как именно государство, являясь участником Женевских конвенций, несет ответственность за выполнение своих международных обязательств. Содержание в плену ни в каком отношении не является формой наказания.

Кроме личного состава вооруженных сил, в III Конвенции перечислен ряд других категорий лиц, имеющих такой же статус:

во-первых, это участники движений сопротивления, которые принадлежат к стороне, находящейся в конфликте, и отвечают следующим четырем условиям:
1. имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных; имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак (если у них нет собственной форменной одежды);
2. открыто носят оружие;
3. соблюдают законы и обычаи войны.
  Движения сопротивления должны выполнять все эти четыре условия для того, чтобы их участники имели право на статус военнопленных;
во-вторых, ряд лиц, получивших разрешение следовать за вооруженными силами, но не входящих в их состав, имеют право на такое же обращение, как военнопленные (например, члены экипажей судов и самолетов из числа гражданских лиц, военные корреспонденты, за исключением тех журналистов, с которыми следует обращаться как с гражданскими лицами в соответствии с нормами Протокола I);
в-третьих, лица из числа местного населения, которые добровольно берутся за оружие для оказания сопротивления приближающимся войскам противника (levee en masse), должны пользоваться таким же обращением, как и военнопленные.

Взятые в плен лица из числа медицинского персонала наделяются особым статусом: они либо должны осуществлять уход за военнопленными стороны, к которой они принадлежат, либо их должны возвратить этой стороне. Любые сомнения в отношении статуса взятого в плен лица должны разрешаться компетентным судом.

Военнопленные сохраняют свой правовой статус с момента пленения до репатриации. III Конвенция — «Конвенция о военнопленных» — подробно регламентирует обращение с военнопленными (статьи 21 — 108):

попав в плен, военнопленный обязан сообщить только свою фамилию, имя и звание, дату рождения и личный номер. Ни при каких обстоятельствах его нельзя принуждать давать какие-либо иные сведения. В соответствии с III Конвенцией пытки или другое жестокое обращение рассматриваются как военные преступления;
каждый военнопленный с момента взятия его в плен должен иметь возможность заполнить карточку-извещение о взятии в плен, которая затем пересылается через Центральное агентство по розыску МККК в официальное Справочное бюро его страны. В задачу последнего входит информирование семей военнопленных. Таким путем можно быстро восстановить связи с домом и семьей;
в возможно более короткий срок военнопленных следует вывезти из опасной зоны и перевезти в безопасное место, условия размещения в котором «должны быть не менее благоприятными, чем условия, которыми пользуются войска держащей в плену державы, расположенные в той же местности». Этим условиям, например, не соответствуют гражданские тюрьмы или суда;
по мере возможности при определении условий содержания должны учитываться привычки и обычаи военнопленных;
военнопленные с хорошим состоянием здоровья могут привлекаться к работе, но они могут использоваться на опасных работах только в добровольном порядке. Специально указано, что удаление мин является опасной работой. Хотя использование военнопленных, имеющих соответствующую подготовку, на разминировании, особенно если они лично знают расположение мин, может представляться целесообразным, делать это разрешается только с их добровольного согласия;
военнопленным должна быть разрешена переписка с родственниками (письма и карточки обычно пересылаются через Центральное агентство по розыску МККК). Им также разрешается получать помощь в виде индивидуальных посылок;
военнопленные подчиняются законам держащей в плену державы, и особенно уставам и приказам, действующим в вооруженных силах. В соответствии с законом в случае противоправных действий по отношению к ним могут быть применены судебные или дисциплинарные меры. Держащая в плену держава имеет также право предавать военнопленных суду за действия, совершенные ими до взятия в плен (например, по обвинению в военных преступлениях, совершенных на оккупированной территории или в бою);
тем не менее преданные суду военнопленные имеют право на надлежащее судопроизводство, а в случае осуждения не теряют статуса военнопленных. Однако их репатриация может быть отложена до окончания срока отбытия наказания;
репрессалии по отношению к военнопленным запрещены при всех без исключений обстоятельствах.

Необходимо отметить, что смертный приговор в отношении военнопленного может быть приведен в исполнение не ранее чем через шесть месяцев после его вынесения (статья 101 III Женевской конвенции);

запрещается приводить в исполнение смертный приговор в отношении лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста (пункт 5 статьи 77 Дополнительного протокола I), запрещается выносить смертный приговор в отношении беременных женщин или матерей, имеющих малолетних детей (пункт 3 статьи 76 Дополнительного протокола I);
см. также статью 68 IV Женевской конвенции.

Очень важную группу положений III Конвенции составляют правила, относящиеся к репатриации военнопленных. Здесь существуют категории лиц:

тяжелобольные и тяжелораненые незамедлительно подлежат непосредственной репатриации как только позволит их состояние;
все остальные военнопленные должны быть освобождены и репатриированы «тотчас же по прекращении военных действий»;
не дожидаясь окончания войны, стороны в конфликте по гуманным соображениям должны стараться репатриировать военнопленных, и по возможности на взаимной основе, то есть путем обмена пленными.

Международный Комитет Красного Креста всячески способствует достижению подобных договоренностей.

По решению держащей в плену державы вместо интернирования военнопленные могут быть освобождены от плена и отправлены домой, если они дадут торжественное обещание не принимать больше участия в боях против государства, взявшего их в плен.

Защита военнопленных предусмотрена Гаагской конвенцией 1907 г., III Женевской конвенцией 1949 г. и Дополнительными протоколами I и II 1977 г. Государства (стороны) обязаны гуманно обращаться с военнопленными:

не подвергать их научному или медицинскому опыту, который не оправдывается соображениями лечения военнопленного и его интересами;
удалению тканей или органов для пересадки, за исключением случаев лечения военнопленного;
защищать военнопленных от всяких актов насилия или запугивания, уважать их личность и честь;
снабжать военнопленных водой, продовольствием, медицинской помощью, одеждой и другими принадлежностями первой необходимости, оплачивать выполняемую ими работу;
не применять к военнопленным никаких физических пыток и других мер принуждения для получения от них каких-либо сведений (военнопленный обязан сообщить только свои фамилию, имя, звание, дату рождения и личный номер);
не привлекать их к опасным для здоровья и унизительного характера работам;
запрещать коллективные наказания за индивидуальные проступки;
дисциплинарные взыскания не должны быть бесчеловечными, жестокими или опасными для здоровья;
за неудавшийся побег военнопленный несет только дисциплинарное взыскание;
к военнопленным женщинам относиться со всем полагающимся их полу уважением и обращаться с ними во всех случаях не хуже, чем с мужчинами, женщины-военнопленные должны содержаться отдельно от мужчин, им должны быть предоставлены лучшие санитарно-гигиенические условия, не должно быть посягательства на их честь, в случае беременности и родов женщине должны быть предоставлены дополнительное питание и медицинская помощь, она не должна разлучаться с рожденным ею ребенком;
женщина-военнопленная не должна привлекаться к таким работам, на которых женщины собственного государства не используются; освобождать и репатриировать военнопленных тотчас же по прекращении военных действий.

На военнопленных могут накладываться взыскания:

лишение привилегий, установленных Женевской конвенцией об обращении с ними, штраф, не превышающий половины месячного денежного содержания, сверхурочные наряды (не более 2 ч в день), ограничение пайка в сочетании с дисциплинарными наказаниями, в частности за проведение собрания или пропаганду в политических целях. Кроме того, предусматривается наиболее «трудных» лиц помещать в лагерь с усиленным режимом.

Окончание плена возможно в результате:

удавшегося побега;
репатриации во время ведения военных действий;
освобождения под честное слово;
репатриации по прекращению военных действий, смерти военнопленного.

Правовой статус военнопленного определяется IV Гаагской конвенцией 1907 г., Конвенцией III и Дополнительным протоколом I. Нормы международного гуманитарного права применяются к военнопленным с того момента, как они попадают во власть неприятеля, и вплоть до их окончательного освобождения и репатриации. В тех случаях, когда участники военных действий оказались в руках противника и возникает сомнение, к какой категории лиц они принадлежат, то они считаются военнопленными до тех пор, пока их положение не будет определено компетентным судом (ст. 5 Конвенции III). Международное гуманитарное право предписывает всегда обращаться гуманно с военнопленными. Любой незаконный акт или бездействие со стороны пленившей державы, приводящие к смерти военнопленного или ставящие его здоровье под серьезную угрозу, запрещаются и рассматриваются как серьезные нарушения Конвенции о военнопленных. Военнопленные не могут подвергаться научным или медицинским опытам какого бы то ни было характера, которые не оправдываются соображениями лечения и их интересами. К ним нельзя применять никакие физические или моральные пытки и никакие другие меры принуждения в целях получения каких-либо сведений. Тем из них, кто отказывается отвечать на вопросы, нельзя угрожать, подвергать их оскорблениям или каким-либо преследованиям или ограничениям.

В отношении военнопленных запрещаются: дискриминация по признакам расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений, насилие, запугивание, какие-либо оскорбления. Применение к ним репрессалий воспрещается. Военнопленные имеют право на уважение их личности и чести. К женщинам должны относиться со всем полагающимся их полу Уважением и обращаться с ними следует во всех случаях не хуже, чем с мужчинами. Военнопленные полностью сохраняют свою гражданскую правоспособность, которой они пользовались во время захвата в плен. Режим содержания военнопленных устанавливается с учетом состояния их здоровья, возраста или квалификации.

Оказавшись в плену, военнопленный обязан во время допроса назвать только свою фамилию, имя и звание, дату рождения и личный номер или за неимением такового другую равноценную информацию. Допрос должен проводиться на языке, понятном для военнопленного. Если он отказывается сообщить о себе эти данные, то в отношении него могут быть применены ограничения в соответствии со званием или положением военнопленного. Каждая сторона, находящаяся в конфликте, обязана выдавать военнопленным удостоверения личности с указанием фамилии, имени, звания, личного номера, даты рождения. Удостоверение личности может, кроме того, иметь подпись или оттиски пальцев владельца, или то и другое. Военнопленный обязан предъявлять его при любом требовании, но оно ни в коем случае не может быть у него изъято (ст. 17 Конвенции III).

С самого начала военных действий стороны, находящиеся в конфликте, сообщают друг другу перечни званий и должностей лиц, состоящих на службе в вооруженных силах, на тот случай, если они окажутся затем во власти неприятеля, чтобы обеспечить одинаковое отношение к пленным равных званий; пленившая держава будет признавать повышения военнопленных в звании, о которых ей будет сообщаться державой, за которой они числятся. Нормы международного гуманитарного права требуют уважительного отношения к офицерам и приравненным к ним военнопленным, отдавая должное их званию и возрасту. Знаки различия и государственной принадлежности, знаки отличия, все вещи личного пользования (металлические каски, противогазы, выданные им для личной защиты, предметы обмундирования и питания) не подлежат изъятию у военнопленных. Деньги у них могут быть изъяты только по распоряжению офицера, и этот факт должен быть зарегистрирован в специальном реестре с выдачей расписки о том, кем они получены (имя, звание, воинская часть).

Военнопленные могут быть подвергнуты интернированию. Интернированные военнопленные могут быть размещены только в помещениях, находящихся на суше, с соблюдением требований гигиены и условий, обеспечивающих сохранение здоровья. Так же в каждом лагере должен быть лазарет, где военнопленные могли бы получать медицинскую помощь. Те из них, кто страдает тяжелой болезнью, или состояние здоровья которых требует специального лечения, хирургического вмешательства или госпитализации, должны быть приняты в любое военное или гражданское медицинское учреждение, даже если их репатриация ожидается в ближайшем будущем. Медицинские осмотры военнопленных должны проводиться не реже одного раза в месяц.

Отправление военнопленными религиозных обрядов. Военнопленным предоставляется полная свобода для выполнения обрядов их религии. Служителям культа, входившим в состав военного духовенства, попавшим во власть неприятельской державы и оставшимся или задержанным для оказания помощи военнопленным, разрешается обслуживать их духовные нужды и свободно отправлять свои обязанности среди единоверцев. В тех случаях, когда военнопленные не располагают возможностью получать религиозную помощь от военного духовенства из числа задержанных лиц или военнопленного - служителя их культа, по просьбе заинтересованных военнопленных для отправления этих обязанностей назначается служитель культа, принадлежащий к вероисповеданию этих военнопленных или к аналогичному вероисповеданию.

Военнопленным разрешается получение по почте посылок, содержащих продукты питания, одежду, медикаменты и предметы, предназначенные для удовлетворения их религиозных потребностей, просвещения или развлечения, включая книги, предметы культа, аппаратуру для научных работ и др. Все посылки помощи, предназначенные для военнопленных, освобождаются от таможенных пошлин и других сборов.

Военнопленные вправе обращаться без всяких ограничений с жалобами к военным властям по поводу соблюдения установленного режима пребывания в плену через доверенное лицо или непосредственно к администрации лагеря. В случае необходимости они могут обратиться с жалобой на нарушение условий их содержания к представителям держав-покровительниц.

Следует сказать о трудовой деятельности военнопленных. Трудоспособные военнопленные могут быть использованы в качестве рабочей силы с учетом их возраста, пола, звания, а также физических возможностей. От военнопленных унтер-офицеров можно требовать только осуществления надзора за работой военнопленных. Они могут просить предоставить им другую подходящую работу. Офицеры или приравненные к ним лица не могут принуждаться к работе. Если они попросят предоставить им работу, то такая просьба по возможности удовлетворяется. Кроме работ по управлению, оборудованию и наведению порядка в своем лагере, военнопленные могут быть привлечены в принудительном порядке только к выполнению работ: в сельском хозяйстве; в добывающих или обрабатывающих отраслях промышленности, за исключением металлургической, машиностроительной и химической промышленности, а также общественных и строительных работ, носящих военный характер или имеющих военные цели; на транспорте или к погрузочно-разгрузочным, не имеющим военного назначения; касающихся торговой деятельности, искусства и ремесла; по домашнему хозяйству; в сфере коммунальных услуг, не имеющих военного характера или назначения. Пленившая держава, используя труд военнопленных, обеспечивает соблюдение национального законодательства об охране труда и правил техники безопасности. Ни один военнопленный не должен выполнять опасную или угрожающую его здоровью работу, если он не соглашается на это добровольно. Поиск и обезвреживание мин или снарядов рассматриваются как опасная работа. Что касается, продолжительности рабочего дня военнопленных, он включает время, необходимое на дорогу к работе и обратно, не должна превышать продолжительности рабочего дня, установленного для занятых на той же работе гражданских рабочих данного района из числа граждан пленившей державы. Военнопленным предоставляется отдых в середине рабочего дня такой же продолжительности, как и для рабочих держащей в плену державы. Кроме того, военнопленным дополнительно предоставляется непрерывный двадцатичетырехчасовой отдых один раз в неделю, предпочтительно в воскресенье или в день отдыха, установленный на их родине. Кроме того, каждому проработавшему год военнопленному предоставляется непрерывный восьмидневный отдых с сохранением заработной платы.

Денежное содержание военнопленных. Пленившая держава устанавливает максимальную сумму денег наличными или в другом аналогичном виде, которую военнопленные могут иметь при себе. Все отобранные или удержанные у военнослужащих излишки денег, являющиеся их законной собственностью, как и всякий внесенный ими денежный вклад, зачисляются на их лицевые счета и не могут быть обращены в другую валюту без их согласия. Держащая в плену держава ежемесячно выплачивает всем военнопленным аванс в счет денежного довольствия, размер которого определяется путем пересчета на валюту указанной державы следующих сумм:

-категория I (пленные в звании ниже сержанта) - восемь швейцарских франков;
-категория II (сержанты и прочие унтер-офицеры или пленные соответствующего звания) - двенадцать швейцарских франков;
-категория III (офицеры до звания капитана включительно или пленные соответствующего звания) - пятьдесят швейцарских франков;
-категория IV (майоры, подполковники, полковники или пленные соответствующего звания) - шестьдесят швейцарских франков;
-категория V (генералы или пленные соответствующего звания) - семьдесят пять швейцарских франков.

Стороны, находящиеся в конфликте, могут путем специальных соглашений изменить размер авансов в счет денежного довольствия, причитающегося военнопленным перечисленных выше категорий. Военнопленным разрешается получать денежные переводы, адресованные им персонально или на группу военнопленных (ст. 61 - 64 Конвенции III).

Дисциплинарная ответственность военнопленных. Лагерь для военнопленных возглавляется офицером из состава регулярных вооруженных сил воюющего государства. Начальник лагеря несет ответственность за то, чтобы персонал лагеря знал и правильно применял конвенции, определяющие положение военнопленных.За нарушение дисциплины военнопленные привлекаются к дисциплинарной ответственности. В каждом случае нарушения ими дисциплины производится расследование. За один и тот же проступок или по одному и тому же обвинению военнопленные могут быть наказаны только один раз. Если в законах, уставах или приказах пленившей державы рассматриваются в качестве наказуемых деяния, совершаемые военнопленными, а такие же действия, совершаемые лицами из состава вооруженных сил держащей в плену державы, не влекут за собой ответственности, то на военнопленных накладываются лишь дисциплинарные взыскания. При решении вопроса о том, какие меры наказания должны применяться за преступления, в которых обвиняются военнопленные, уголовные или дисциплинарные, компетентные власти пленившей державы проявляют максимальную снисходительность при оценке деяний военнопленных, чтобы по возможности принимались дисциплинарные меры. Пленившая держава не может лишить ни одного военнопленного его звания или возможности носить знаки различия. При равном звании военнопленные офицеры, унтер-офицеры или солдаты, отбывающие дисциплинарные или уголовные наказания, не подвергаются более строгому обращению, чем лица, привлеченные к ответственности за такие же наказания в вооруженных силах держащей в плену державы. Женщины-военнопленные не подвергаются более строгим наказаниям и более суровому обращению за совершенные деяния, чем женщины из состава вооруженных сил пленившей державы.

На военнопленных могут быть наложены следующие дисциплинарные взыскания: штраф в размере не более 50% аванса в счет денежного довольствия и платы за работу, причитающихся военнопленным в соответствии с Конвенцией III (ст. 60 и 62) на срок, не превышающий 30 дней; лишение преимуществ, предоставляемых помимо тех, которые предусмотрены Конвенцией о военнопленных; внеочередные наряды, не свыше двух часов в день (на офицеров не налагаются); арест. Дисциплинарные взыскания ни в коем случае не должны быть бесчеловечными, жестокими или опасными для здоровья военнопленных. Продолжительность одного наказания не должна превышать 30 дней.

Отдельно следует сказать о побеге военнопленного. Побег военнопленного считается удавшимся в тех случаях, если он: присоединился к вооруженным силам державы, за которой он числится, или союзной державы; покинул территорию, находящуюся под властью пленившей державы или ее союзницы; попал на судно, плавающее под флагом державы, гражданином которой является, или союзной с ней державы. Применению оружия против военнопленных, в частности против совершающих побег или попытку к побегу, всегда должно предшествовать предупреждение.

Военнопленные, которые после удавшегося побега снова попали в плен, не подвергаются никакому наказанию за побег. Военнопленный, пытающийся бежать или пойманный до завершения побега, наказывается в дисциплинарном порядке. К военнопленным, которые являлись соучастниками побега или попытки к побегу, применяются Дисциплинарные меры. О бежавшем, но пойманном военнопленном должно быть послано сообщение державе, за которой он числится.

Дисциплинарные взыскания могут быть наложены только офицером, имеющим полномочия начальника лагеря или ответственного офицера, исполняющего его обязанности. Такие права ни в коем случае не могут предоставляться военнопленному. До наложения дисциплинарного взыскания военнопленному предоставляется возможность объяснить свое поведение. Решение о наказании должно быть ему объявлено. Все помещения для отбывания дисциплинарных наказаний должны отвечать санитарным требованиям. Офицеры и приравненные к ним лица не должны содержаться в заключении в одних помещениях с унтер-офицерами или рядовыми. Женщины-военнопленные, отбывающие дисциплинарные взыскания, содержатся в помещениях отдельно от мужчин-военнопленных и находятся под непосредственным наблюдением женщин из состава администрации лагеря. На военнопленных, подвергнутых дисциплинарному взысканию в виде ареста, распространяются положения Конвенции III (ст. 78 и 126). Военнопленные, подвергнутые дисциплинарным взысканиям, не могут быть лишены прав, вытекающих из присвоенного им звания.

Судебное преследование военнопленных. В отношении военнопленных, совершивших уголовные преступления, пленившая держава возбуждает уголовное дело, о чем в кратчайший срок извещает державу-покровительницу, но не позднее чем за три недели до начала слушания дела в суде. Военнопленные не могут быть осуждены за правонарушения, которые не являются наказуемыми по законодательству пленившей их державы. Не допускается никакое моральное или физическое давление на военнопленного для того, чтобы заставить его признать себя виновным в правонарушении, в котором его обвиняют. Ни один военнопленный не может быть осужден, если он не имел возможности защищаться и если ему не был предоставлен квалифицированный адвокат.

Военнопленные и державы-покровительницы извещаются о правонарушениях, карающихся смертной казнью по законам держащей в плену державы. Впоследствии ни за какое другое правонарушение не может быть установлена смертная казнь без согласия державы, за которой числятся военнопленные. В случае вынесения военнопленному смертного приговора последний приводится в исполнение не ранее, чем по истечении шестимесячного срока со дня получения державой-покровительницей подробного сообщения, предусмотренного Конвенцией III (ст. 107). Приговор в отношении военнопленного будет считаться законным только в том случае, если он выносится теми же судами и в том же порядке, какие установлены для лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил пленившей державы. Военнопленные отбывают наказание на основании вступившего в законную силу приговора в тех же учреждениях и в тех же условиях, что и лица из состава вооруженных сил держащей в плену державы.

Военнопленные освобождаются и репатриируются сразу же по прекращении военных действий. В соглашении о прекращении военных действий, заключенном между сторонами, находящимися в конфликте, или при отсутствии такого соглашения каждая из держащих в плену держав составляет и незамедлительно выполняет план репатриации. О принятых мерах сообщается военнопленным. Расходы по репатриации военнопленных справедливо распределяются между пленившей державой и державой, за которой числятся военнопленные. Принципы репатриации закреплены в Конвенции III (ст. 118 и 119).

История человечества неразрывно связано с войнами, которые используются государствами для решения возникающих межгосударственных или общественных противоречий. В результате таких конфликтов и сегодня в разных частях мира люди не только гибнут, но и оказываются в плену, где они нередко подвергаются дискриминациям, унижениям, пыткам.

Чтобы защитить военнопленных от посягательств на жизнь и здоровье, а также обеспечить их всем необходимым для жизни, между государствами заключены ряд нормативно-правовых актов, регулирующих режим военного плена в международном праве. Нарушение режима является уголовным преступлением и влечет уголовную ответственность для лиц, его нарушивших.

История

Положение военнопленных до конца 19-го века регулировалось, в основном, обычаями или внутренними предписаниями неприятельского государства, а в редких случаях — двухсторонними межгосударственными соглашениями.

Например, первые указания относительно транспортировки, размещения и содержания появились в России в 1812 году.
Основным документом, регулирующим все вопросы, связанных с размещением и транспортировкой пленных французов, в это время являлось предписание Главнокомандующего в С.- ПетербургеС.К. Вязмитинова от 29.08.1812 г. За № 239. В соответствии с этим документом запрещалось притеснение пленных, однако, и к их поведению предъявлялись требования.

Согласно циркуляру, французы должны были обеспечиваться одеждой и обувью, лошадьми (12 человека по одной обывательской подводе, по одной пароотводе на двух тяжелобольных людей или 2 офицеров). Кроме этого, им полагалось денежное довольствие (в зависимости от чина) и провиант. Размещались военнопленные постоем у местных жителей.

В реалиях, конечно, не все военнопленные имели одежду по времени года, многие из-за этого болели, питание было, порой, весьма скудным, а озлобленные на врага люди нередко отказывали для места для ночлега. Здесь стоит заметить, что и своих военных государство обеспечивало неважно. Так что сказать, что права и свободы военных французов сознательно попирались, нельзя.

Именно Россия была инициатором создания в 1899 году первой Гаагской конвенции «О законах и обычаях сухопутной войны» — первого документа, который устанавливал единые правила для содержания и обращения с военнопленными на межгосударственном уровне. Безусловно, в его основу лег опыт, полученный Россией во время Отечественной войны 1812 года.

После этого текст соглашения менялся трижды. На данный момент основным правовым документом, определяющим требования к , является Женевская конвенция «Об обращении с военнопленными» 1929 г., 1949 г. Государство, ратифицировавшее данную конвенцию, согласно№ 7, во время войны выйти из него не может.

Кроме этого документа вопрос содержания, учета, размещения и транспортировки военнопленных регулируется ст. 2 Положения «О законах и обычаях сухопутной войны» (4-я Гаагская конвенция 1907 года и Женевской конвенцией «О защите гражданского населения во время войны» 1949 года).

Основные положения

Основная мысль, которая закладывалась во все документы, которые регулируют режим военного плена в международном праве, является сохранение и защита жизни, здоровья и достоинства военнопленных. Правительство, держащее в плену людей, должно обеспечить за свой счет их содержание, питание, лечение, размещение и транспортировку.

Не допускаются никакого рода дискриминации, никакие меры физического и психологического воздействия на военнопленных, оны должны обеспечиваться всем необходимым для своего существования. Каждый человек должен быть внесен в специальный реестр – если у него нет документов, ему должно быть выдано специальное удостоверение.

Пленные могут работать, но работа это не должна быть связано с войной и не являться особо опасной и тяжелой. Кроме этого, за свой труд они должны получать зарплату. Все ценности, включая денежные, которые находились у них на руках в момент плена, рассматриваются, как личная собственность и не могут быть изъяты у человека безвозмездно.

В документах четка прописываются условия, в которых должны содержаться военнопленные, когда и как должна организовываться их транспортировка (и когда этого делать нельзя). Для размещения пленных могут использоваться и лагеря (и даже, в некоторых случаях, места заключения). Главное, чтобы их условия были не хуже, чем в армии неприятельского государства.

Женевская конвенция 1949 г. «Об обращении с военнопленными» четка обозначила лица, которые могут получить с ее помощью защиту. Согласно конвенции, военнопленными являются: военные и партизаны, добровольцы и ополченцы, обслуживающий персонал воинской части, люди, участвующие в организованном сопротивлении, члены экипажей торговых судов и гражданской авиации.

Кроме этого, в эту категорию считаются попавшими даже обычные граждане – участники стихийных групп сопротивления. В этом случае, чтобы человек мог претендовать на защиту своих прав и свобод в рамках международных соглашений, регулирующих режим военного плена, достаточно того, что это оружие имеется у него в руках, и он соблюдает законы и обычаи войны.

Важно, чтобы были соблюдены все условия для получения статуса военнопленного, так как правовой режим оккупированной территории хоть и предусматривает защиту гражданского населения, но, в отличие от военнопленных, для обычных граждан не предусмотрена возможность связи, а за вооруженное сопротивление могут быть применены соответствующие меры наказания.

Согласно норм международного права ограничена власть енприятеля – следующие нормы конвенций сделали этот процесс подконтрольным. Действия оккупационных властей на оккупированной территории в соответствии с режимом военной оккупации контролируется посредством специальных международных институтов.
Изначально, конвенция распространялась только на те страны, которые их ратифицировали. Если одна из враждующих сторон не ратифицировала конвенцию – ее действие не рапространялось и на 2-ю страну. В 1929 году в Женевской конвенции был исключен этот пункт, и конвенция стала вступать в силу, даже если ее ратифицировала только одна воюющая сторона.

Кстати, не взирая на этот факт, как раз на отсутствие ратификации со стороны СССР ссылался Гитлер, давая приказы на создание концлагерей (Майданек, Треблинка, Освенцим и т.д.), массовое уничтожение людей, проведение биологических экспериментов, а также других убийств военнопленных без суда и следствия.

Однако, именно за бесчеловечное отношение к военнопленным, были осуждены главные немецкие и японские преступники Международным Военным Трибуналом в Нюрнберге и Токио, а все имевшие место преступления во время Второй Мировой Войны нашли свое отражение в виде запрещающих норм в принятой позже, в 1949 году Женевской конвенции.

Отдельно стоит отметить принятие Женевской конвенции от 1949 года «О защите гражданского населения во время войны». Согласно ст. 3 конвенции внутренний вооруженный конфликт стал предметом международного права. По сути, сегодня это основной международный документ, регулирующий вооруженные столкновения между отдельными военными группировками

Стоит отметить, что принятие ст. 3 Женевской конвенции от 1949 года был сопряжен с большими трудностями, так как многие государства, на территории которых часто происходили военные конфликты, не хотели, чтобы внутренние вооруженные конфликты (к которым достаточно часто прибегает власть, чтобы подавить восстание), вышли на международный уровень.

Резюме

В международном праве растет число норм, ориентированных на людей. В основе их лежит ценность человеческой личности, что нашло свое подтверждение, в том числе, в принятии ряда конвенций, призванных защитить права и свободы военнопленных. К сожалению, не все из них выполняются в полной мере, однако, безусловно, это шаг вперед для всего человечества в целом.

Особенно важным является расширение норм международного права на вооруженные конфликты внутри государства, которые раньше всегда были объектом внутригосударственного регулирования, так как в настоящее время особенно распространены именно немеждународные вооруженные конфликты.

Под этим понятием подразумевается целый ряд соглашений, включая четыре конвенции и три дополнительных протокола, подписанные в течение длительного периода времени вплоть до 2005 г. Все они в той или иной степени касаются различных аспектов международного гуманитарного права. Нас интересуют документы, принятые до начала Второй мировой войны. В августе 1864 г. 12 государств, присутствовавших на дипломатической конференции в Женеве, ввели известную нам символику Красного Креста и подписали «Женевскую конвенцию об улучшении участи раненых солдат на поле боя». Россия в работе данной конференции участия не принимала, но подписала конвенцию в 1867 г. Германию в ее современном понятии на конференции представляли отдельные государства: Баден, Гессен, Пруссия и Вюртемберг. Германская империя, как новое государственное образование, основанное в 1871 г., подписала соглашение лишь в 1907 г., что было связано с затяжками в ратификации отдельными субъектами, в основном по причине трений между Австрией и Пруссией. В короткий срок после подписания конвенции в научном мире Европы появились публикации с критикой положений соглашения с точки зрения его догматизма и несоответствии современным условиям. В 1906 г. первая Женевская конвенция была переработана и принята в измененной редакции. Крайне важным изменением была отмена прежней поправки, предписывавшей соблюдение условий конвенции только странами-подписантами. Данные изменения были также одобрены Германией и Россией. Первая Женевская конвенция в редакции 1906 г. использовалась для разработки текста Гаагской конвенции 1907 г., что позволяет говорить об общей гуманитарно-правовой базе двух международных соглашений.

ADN-ZB/Archiv
II. Weltkrieg 1939-1945
An der Front im Süden der Sowjetunion; Juli 1942
Gefangene Rotarmisten müssen ihren Durst an einem Tümpel stillen.
Aufnahme: Gehrmann

В июле 1929 г. в Женеве были подписаны три новых соглашения гуманитарного права: «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» (модернизированный вариант соответствующего соглашения 1864/1906 гг.), «Об улучшении участи раненых, больных и жертв кораблекрушения в Военно-морском флоте» и, наконец, «Об обращении с военнопленными».
Новый международный акт касательно гуманного обращения с пленными военнослужащими противника состоял из 97 статей и был заметно объемнее Гаагского документа 1907 г. Непосредственно в ст. 1 говорилось о том, что положения данного соглашения распространяются на лиц, перечисленных в ст. 1, 2 и 3 Гаагского соглашения 1907 г. В ст. 89 присутствовала прямая ссылка на Гаагские конвенции 1899 и 1907 гг. Основные положения и нововведения данного документа:

Ст. 2 подчеркивала, что военнопленные находятся во власти неприятельской державы, но отнюдь не отдельной воинской части, взявшей их в плен. С ними необходимо постоянно обходиться человечно, защищать от насилия, оскорблений и любопытства толпы. Статья запрещала репрессии по отношению к ним.

Ст. 3 впервые говорила об особом обращении с пленными женщинами («в соответствии их полу»).

Ст. 4 строго регламентировала, в каких случаях возможно различное содержание военнопленных, что являлось значительным уточнением в сравнении с 1907 г.

Ст. 5 запрещала оскорбления, издевательства и угрозы, если пленный отказывается сообщать сведения военного характера.

Ст. 10 предусматривала гарантии для гигиены, здоровья, отопления и освещения в зданиях для размещения военнопленных.

Площадь помещений и индивидуальное пространство в распоряжении военнопленного должны были быть не меньше, чем у солдата державы, в руках которой находился пленный.

Авторы конвенции зафиксировали в ней важное новшество в сравнении с Гаагским соглашением 1907 г. Ст. 82 гласила: «Если на случай войны одна из воюющих сторон окажется не участвующей в конвенции, тем не менее, положения таковой остаются обязательными для всех воюющих, конвенцию подписавших».

Соглашение «Об обращении с военнопленными» подписали и ратифицировали 47 государств. Германия подписала данное соглашение непосредственно на конференции. В 1934 г. документ был ратифицирован и получил в Германии наивысший юридический статус «имперского закона». Советский Союз не принимал участие в работе конференции и, соответственно, не подписал данное соглашение.

Причины неподписания Женевской конвенции СССР

Причины неподписания Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными» со стороны СССР считаются в историографии доказанными. А. Шнеер указывает: «Одной из причин, по которым Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию в целом, было несогласие с разделением пленных по национальному признаку. По мнению руководителей СССР, это положение противоречило принципам интернационализма». Однозначный ответ на вопрос дает Заключение консультанта Малицкого по проекту постановления ЦИК и СНК СССР «Положение о военнопленных» от 27.03.1931 г. Данный документ возник после принятия ЦИК и СНК СССР Постановления № 46 об утверждении проекта постановления ЦИК и СНК СССР «Положение о военнопленных» от 19.03.1931 г., т.е. национального законодательства из 45 статей о гуманном обращении с военнопленными. Малицкий перечисляет отличия советского «Положения» от Женевской конвенции 1929 г.

Все отличия между национальным советским и международным правовыми актами в этой области находились в идеологической плоскости. Неравноправное положение солдат и офицеров, денщичество и ограниченные функции коллективных представительств военнопленных (лагерных комитетов) противоречили основополагающим господствующим установкам в СССР. Следовательно, Женевское соглашение «Об обращении с военнопленными» не могло быть подписано от имени Советского Правительства.

Дальнейшее сравнение двух документов показывает, что Москва давала военнопленным возможность при их желании не работать вовсе (ст. 34 Положения 1931 г.), намеревалась подчеркнуть верховенство советских законов на территории лагеря (ст. 8.), но вместе с тем не препятствовала отправлению религиозных культов в случае отсутствия помех распорядку лагеря (ст. 13), хотя в начале 1930-х гг. в СССР продолжала действовать идеология воинствующего атеизма. Также обращает на себя внимание лаконичность формулировок. В целом, сравнительный анализ двух документов позволяет сделать вывод, что основные права военнопленных были в одинаковом ключе и с идентичным содержанием прописаны как в Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными» 1929 г., так и в Постановлении ЦИК и СНК СССР «Положение о военнопленных» 1931. Однако существенным недостатком советского законодательного акта был его национальный статус, что препятствовало норме обязательного выполнения данных предписаний армиями других государств мира по отношению к пленным военнослужащим РККА.

В августе 1931 г. в декларации главы НКИД М. Литвинова Москва объявила о своем присоединении к одной из трех конвенций, утвержденных в 1929 г. в Женеве, «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», причем решение ЦИК датируется маем 1930 г. Факт присоединения СССР к данной конвенции подтверждают иностранные источники, к примеру, об этом говорится в ратификационном документе Австрии и в комментариях к международному гуманитарному праву, размещенных в базе законодательных актов ведомства федерального канцлера Австрии. Соглашение состояло из 39 статей. Оно предписывало обращаться человечно с ранеными и больными вне зависимости от их гражданства и принадлежность к определенной воюющей армии (ст. 1), а в ст. 2 особо подчеркивался характер отношения к раненым военнопленным: с применением общего международного права.

Нацистский подход

Нацистская Германия еще до первого выстрела на германо-советской границе провозгласила расовый и «цивилизационный» характер будущей войны против СССР. Принятая вермахтом в 1938 г. «Инструкция касательно военнопленных» GDv 38/2, которая, в общем и целом, соответствовала положениям Женевской конвенции, была неактуальной для новой военной кампании. Позиция официального Берлина касательно будущего обращения с пленными солдатами и офицерами РККА была озвучена Гитлером еще 30.03.1941 г. в выступлении перед германским генералитетом: «Большевистский враг и до, и после (пленения – Д.С.) не является товарищем». Давно опубликованы и широко известны распоряжение начальника OKВ/AВA генерала Г. Рейнеке, которому подчинялось и ведомство по делам военнопленных, от 16.06.1941 г. и его приказ №3058/41 с прилагаемой «Памяткой по охране советских военнопленных» от 08.09.1941 г. В этих документах командование вермахта открыто предписывало обращаться с пленными военнослужащими Красной Армии в четком противоречии с положениями Гаагской и Женевской конвенций. Наконец, в приказе ОКВ и ОКХ от 21.10.1941 г. за подписью генерал-квартирмейстера Э. Вагнера было прямо заявлено о несоблюдении Женевского соглашения 1929 г. в отношении советских военнопленных: «…7. Советский Союз не присоединился к соглашению об обращении с военнопленными от 27 июня 1929 г. По этой причине с нашей стороны нет обязательств обеспечивать советских военнопленных установленным этим соглашением количеством продовольствия и предусмотренной квотой (…) Неработающие советские военнопленные могут умирать от голода».

К. Штрайт, наиболее крупный специалист по исследованию пребывания советских солдат и офицеров в немецком плену, резюмирует: «Оно (германское руководство – Д.С.) не хотело подчинять себя каким-либо ограничениям ни в методах ведения войны, ни в отношении к советским военнопленным, ни в оккупационной политике». Не менее значимым фактором, определявшим судьбу советских военнопленных, было желание руководство Германии расходовать минимальное количество ресурсов на поддержание жизни пленных. Доминирующим было снабжение вермахта за счет продовольственных запасов оккупированных территорий, что предусматривалось планом «Барбаросса», а также использование советских военнопленных в качестве бесплатной рабочей силы, заменявшей призванных на фронт немцев.

На практике в 1941-1945 гг. советские военнопленные голодали, находились в неприспособленных для жизни условиях, вплоть до земляных нор, сталкивались с массовым нарушением санитарно-гигиенических норм. После пленения военнослужащие РККА и советские партизаны принуждались к разглашению сведений военного характера, в том числе с применением угроз и пыток. Согласно ряду приказов определенные категории советских военнопленных (евреи, партработники, комиссары, нередко и офицеры) подлежали «селекции» и расстрелу. В прифронтовой полосе германских армий, во время пеших маршей и в «дулагах» раненые и ослабевшие военнопленные казнились охраной на месте. Медобслуживание в лагерях было минимальным. Раненые и больные пленные не освобождались от транспортировки в другие лагеря, в том числе и на территории Германии, без военной необходимости. Советские пленные привлекались к принудительному труду в военной промышленности «Рейха», работали без выходных. Практически во всех индустриальных отраслях (металлообработка, химическая и горная промышленность, железнодорожный сектор, погрузочные работы) советским пленным приходилось работать в условиях, вредных здоровью; нормы технической безопасности не соблюдались. Приговоры в отношении «провинившихся» советских военнопленных приводились в исполнение «на скорую руку», следствие и суд были скорее исключением, чем правилом. В каждом лагере существовал карцер либо иное изолированное место строго содержания. В отношении пленных советских военнослужащих повсеместно применялись телесные наказания, например, за невыход на работу (даже в случае болезни либо физической невыполнимости действий) или за отказ вступать в РОА и другие коллаборационистские формирования. Советские военнопленные нередко направлялись в стационарные места заключения, не предназначенные для их содержания в смысле международного права, например, в тюрьмы гестапо и в концлагеря под юрисдикцией СС. За небольшим исключением советские пленные не имели возможности отправлять корреспонденцию на родину. Ни государственные структуры СССР, ни семьи не знали об их местонахождении. Об удовлетворении культурных и религиозных потребностей не могло быть и речи, за исключением подвижнической деятельности отдельных представителей церкви, что, впрочем, разрешалось нацистами лишь в пропагандистских целях, на оккупированной территории и в короткий период. Военнопленные-женщины подвергались насилию и издевательствам. Таким образом, вермахт и руководство Германии сознательно и целенаправленно нарушали большинство положений Гаагской и Женевской конвенций.

Попытки СССР улучшить положение военнопленных

Для советского руководства внезапными стали не только само нападение вермахта на СССР, но и трагические неудачи первых дней и недель войны, и, как следствие положения на фронте, большое количество пленных. Военные действия означали разрыв дипломатических отношений, а, следовательно, и прямых контактов между Москвой и Берлином. Первой реакция на создавшуюся ситуацию стало принятие СНК СССР нового «Постановления о военнопленных» № 1798-800с от 01.07.1941 г. Оно вступило в действие вместе с приказом НКВД СССР № 0342 от 21.07.1941 г. Постановление состояло из семи глав: общие положения, эвакуация военнопленных, размещение военнопленных и их правовой статус, уголовная и дисциплинарная ответственность военнопленных, справочные сведения и помощь военнопленным. Новые правила предусматривали тесное сотрудничество с Международным комитетом Красного Креста. Содержательная часть постановления соответствовала Гаагской и Женевской конвенциям. Форма постановления во многом повторяла структуру этих документов.

17.07.1941 г. Кремль обратился к правительству Швеции с нотой, в которой выразил готовность соблюдать Гаагскую конвенцию 1907 г. на условиях взаимности со стороны Германии. По мнению Штрайта, «Советский Союз, объявив для себя обязательным соглашение, подписанное царским правительством, завершил процесс своего присоединения к Гаагской конвенции». Германия отклонила эту ноту 25.08.1941 г. Доказательством серьезных намерений Москвы является следующий документ, редко цитируемый в российской литературе: «Телеграмма из Москвы 8 августа 1941 г. господину Хуберу, президенту Комитета Международного Красного Креста, Женева. В ответ на Вашу (ноту) № 7162 НКИД СССР по указанию Советского правительства имеет честь сообщить, что Советское правительство своей нотой от 17 июля уже заявило правительству Швеции, представляющей интересы Германии в СССР: Советский Союз считает для себя обязательным соблюдать перечисленные в IV. Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г. правила ведения войны касательно законов и обычаев сухопутной войны, при обязательном условии соблюдения указанных правил Германией и ее союзниками. Советское правительство согласно с обменом информацией о раненых и больных военнопленных, как это предусмотрено ст. 14 в приложении к названной конвенции и ст. 4 Женевской конвенции от 26 июля 1929 г. «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях». Вышинский, заместитель народного комиссара иностранных дел».

Следующие ноты протеста за подписью В. Молотова последовали 25.11.1941 г. и 27.04.1942 г. НКИД СССР в ноте от 25.11.1941 г., фигурировавшей на Нюрнбергском процессе в качестве документа «СССР-51», приводил конкретные примеры негуманного и жестокого обращения нацистов с советскими военнопленными. Глава 6 этого документа называлась «Истребление советских военнопленных». Данная нота свидетельствует об отсутствия замалчивания проблемы со стороны Кремля и противоречит тезису о якобы «равнодушии Сталина» к судьбам советских военнопленных. На этом попытки косвенных обращений к германскому правительству, по существу, были прекращены.

Выводы

На основании фактов, изложенных в статье, можно сделать следующие выводы:

1. К моменту начала Великой Отечественной войны в международном гуманитарном праве были четко прописаны условия гуманного обращения с военнопленными.

2. Советская сторона признавала Гаагскую конвенцию 1907 г. Даже если не рассматривать указ ВЦИК 1918 г. как признание сего документа, ноты от 17.07.1941 г., 25.11.1941 г. и 27.04.1942 г. не оставляют никаких сомнений в однозначности обязательств Москвы.

3. Женевская конвенция 1929 г. содержала обязательства воющей стороны соблюдать условия соглашения в отношении военнослужащих армии противника, не подписавшего конвенцию.

4. Национальное советское гуманитарное право в отношении военнопленных противника 1931 и 1941 гг. соответствовало Гаагским и Женевским конвенциям.

5. Нацистская Германия после 22.06.1941 г. продолжала быть связанной обязательствами международного гуманитарного права. Она намеренно отказалась соблюдать их в отношении советских военнопленных, что было зафиксировано документально и реализовывалось на практике. Причины отказа были идеологического, военного и экономического характера. Берлин систематически нарушал и Женевскую конвенцию «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», которую еще до войны признали обе стороны.

6. Проблематично определить, являлись ли «достаточными» попытки Москвы облегчить судьбу своих граждан в нацистском плену. Значительную роль сыграла неготовность Германии окончательно и бесповоротно признать нормы международного гуманитарного права по отношению к советским военнопленным. Длительный и безуспешный переговорный процесс вызвал у Москвы скепсис касательно возможности МККК серьезно повлиять на ситуацию. Негативно необходимо оценить излишнюю подозрительность советского руководства, ее готовность любой ценой оградить себя «от вмешательства во внутренние дела» со стороны «капиталистов», а также нежелание по ортодоксально- идеологическим причинам признать Женевскую конвенцию полностью. Тем не менее, сомнительно, что дальнейшие усилия наладить контакт с руководством Германии через посреднические государства и структуры привели бы к успеху.

7. В условиях череды военных поражений 1941-1942 гг. и тотального характера войны советское руководство имело крайне ограниченные возможности влиять на положение своих граждан в плену. К числу таких возможностей относились ноты протеста и заявления в адрес Международного Красного Креста и правительств нейтральных государств. Это реализовывалось на практике. Иных рычагов влияния на судьбу пленного советского солдата с момента пленения и до момента освобождения у Москвы не было.

Данная электронная публикация является сокращенным вариантом статьи: Стратиевский Д. Советские военнопленные Второй мировой и гуманитарное право. Могла ли Москва спасти своих граждан? // Журнал российских и восточноевропейских исследований. 2014. № 1(5). С. 79-90. Ознакомится с полным текстом статьи можно .

Дмитрий Стратиевский

Доктор истории, магистр политологии, зам. директора Берлинского центра изучения Восточной Европы (Германия)