В России приговоренные к заключению бывшие сотрудники силовых органов отбывают наказание в специальных исправительных учреждения – «милицейских» или «ментовских» зонах. Здесь нет воров в законе и привычной для большинства тюрем зековской иерархии. Тем не менее, порядки в «милицейской» зоне зачастую не менее суровые.
Почему отдельно
В советское время была только одна колония для сотрудников правоохранительных органов, которая располагалась в Нижнем Тагиле. С распадом СССР и криминализацией милиции и других силовых органов появилась необходимость создания новых «ментовских» зон. Сейчас в России насчитывается пять исправительных учреждений для бывших полицейских.
Зачем создавать отдельные исправительные учреждения? Дело в том, что в обычной тюрьме так называемый бэсник (бээсник или просто БС – бывший сотрудник) не продержится и суток. Зеки, понятное дело, стражей порядка очень не любят. По криминальным понятием, убийство «мента» дает основания для попадания в более высокую касту.
Силовики – сила!
На «ментовской» зоне существует своя иерархия, каждая со своими нормами и правилами поведения. Высшей кастой здесь считаются бывшие сотрудники исправительных учреждений, тюремные оперативники, а также те, кто нес службу в СИЗО. Кроме того, «элитой» считаются оперативники уголовного розыска – то есть те, кто находился на «переднем крае» борьбы с преступностью. Считается, что это видавшие виды люди, резкие и строгие, а потому перечить им – себе дороже. В камерах они занимают положение смотрящих, их слово – закон для менее «престижных» каст.
Следующими в тюремной иерархии идут сотрудники силовых органов: спецотряды быстрого реагирования, ОМОН, спецназовцы, бывшие сотрудники оперативно-розыскных групп. Прошедшие такую «школу» люди, как правило, физически развиты, морально закалены и психологически устойчивы, способны постоять за себя.
Середняки
Среднюю касту в «ментовских» зонах» составляет простой «служилый» народ – гаишники, патрульные, следователи, дознаватели и прочие. Попадают в места лишения свободы такие правоохранители в большинстве случаев из-за взяток или не слишком серьезных преступлений. Обычно стараются не высовываться, отсиживают свой срок тихо и мирно. Быть авторитетом их не прельщает, но и в низшую касту не пойдут, в случае чего могут дать достойный отпор.
По нисходящей
Ступень «высших» среди «низших» занимают адвокаты. Среди полицейских уважения они обычно не имеют, поскольку считаются хитрыми и ушлыми пройдохами, не заслуживающими доверия. У многих оперативников свой счет к адвокатам, которые во время следствия и суда они обещали их вытащить, при этом брали за свои услуги порой весьма внушительные суммы. В итоге отвечают за таких нерадивых защитников их коллеги по профессии, волею судеб оказавшиеся в заключении.
Самой низшей «мастью» на «ментовской» зоне являются судьи и прокуроры. Этих силовики уважают еще меньше, поскольку считают их аналогом кабинетного чиновника, толком ничего не умеющего, зато завсегда готового «попить кровушки» у простого оперативника.
Именно из прокурорско-судейской среды в таких исправительных учреждениях формируется категория «петухов». Во избежание конфликтов администрация «милицейских» зон последние годы старается сажать «кабинетчиков» в отдельные камеры.
Порядки
Свод неписаных правил в «ментовской» зоне немногим отличается от порядков в обычных колониях и тюрьмах: будь опрятным, иначе станет «чушкой», не ходи в туалет, когда кто-то принимает пищу, не лезь с расспросами о делах сокамерников.
«Чушек» («чертей») как и на обычной зоне никто не уважает. Они выполняют самую грязную работу (уборка туалетов), и спят рядом с «дальняком». Среди «чертей» практически гарантированно оказываются те, кто сел за «косячные» статьи – совращение малолетних, изнасилования и им подобные.
Работа и спорт
В отличие от обычной зоны, где для авторитетных зеков работать – это не «по понятиям», среди бээсников вкалывать принято у всех, «в отказ» не уходит никто. Еще бы, ведь работать – значит иметь шанс на условно-досрочное освобождение. Кроме того, можно «поднять» денег на посещение тюремного магазина.
Не менее важным занятием в «ментовских» зонах является спорт. Можно сказать, что в таких исправительных учреждениях процветает культ тела. Считается, что уважающий себя БС обязан содержать себя в хорошей форме, а для этого должен каждодневно тренироваться: подтягиваться, бегать и так далее. Тот, кто отказывается от спорта, считается отчаявшимся и очень быстро переходит в разряд «чушек» со всеми вытекающими последствиями.
Еще одна страсть сидельцев в «милицейских» исправительных учреждениях – юридическая переписка. Но не столько с родственниками и друзьями, сколько с различными инстанциями и правозащитными фондами. В основном это жалобы на приговор и условия содержания. Администрация таких тюрем иногда жалуется, что ежедневно приходится отправлять чуть ли не сотню подобных писем.
20 февраля 2016 года член СПЧ А.В.Бабушкин совместно с членами ОНК Рязанской области и помощником начальника УФСИН России по Рязанской области А.С.Тарасиковым посетил ФКУ ИК № 3 УФСИН России по Рязанской области.Лимит наполнения учреждения составляет 1002 человек. На момент посещения учреждения в нем содержалось 779 человек.
С 2000 года колония предназначена для отбытия наказания бывшими сотрудниками правоохранительных органов.
В ИК работает 188 человек, а также 102 человека - в хозобслуге. Средне дневная заработная плата работающих осужденных 330 руб.
За 2015 год освобождено условно -досрочно 127 осужденных, по окончанию срока наказания - 169 осужденных, заменено наказание более мягким - 20 человекам, освобождено по амнистии 95 человек. Умер 1 осужденный, 1969 г.р. (ИБС в форме острого инфаркта).
Опрошенные осужденные обратили внимание на то, что Скопинский районный суд Рязанской области отказывает в УДО по мотивам: большой срок не отбытого наказания, успехи осужденного в труде не является доказательством его исправления. После постановления пленума Верховного Суда РФ ситуация с УДО не изменилась.
На личный прием обратился осужденный И. Он имеет 16 поощрений. Издешев рассказал, что работал фермером, за прекращение дела с него потребовали 1,5 млн. руб. Бывший начальник СУ Астраханской области при фальсификации дела в отношении И. хвастался, что посадил полковника С., а фермера он тем более посадит. Комитет за гражданские права занимается данным делом.
На личный прием был вызван сужденный к 11 годам лишения свободы А., который сообщил о том, что страдает диабетом, однако консультацию эндокринолога долгое время не получал. Он попросил помочь обжаловать одно из вынесенных по его заявлению постановлений, которое обещал выслать в ближайшее время.
Прибывший на прием С. пояснил, что является бывшим начальником отдела безопасности ИК-13 по Саратовской области, осужден за причастность к преступления в отношении осужденного С., который скончался в результате избиений. Избиения проводились в течение 3 суток. Согласно данным экспертизе последние травмы С. были нанесены за полтора часа до его смерти. Истинный виновник смертельных травм - инспектор, закрепленный за ШИЗО, который ушел от ответственности. Сам С. признает нанес 2 удара 25 апреля 2012 года резиновой палкой по ногам ниже ягодиц. Система видеонаблюдения в ШИЗО, где происходили избиения, в эти дни была неисправна работала без режима записи. С. пояснил, что С. был бывшим завхозом отряда и карантина, но после смены руководства ИК отношения с новым руководством у него не сложились и он был водворен в ШИЗО. По мнению С., само применение РП было законным, однако после применения РП документов об этом составлено не было, в чем С. признает себя виновным. С. просил о проведении ему полиграфа, однако в этом ему было отказано.
Ж. осужден к 15 годам лишения свободы. По делу не учтены смягчающие вину обстоятельства - потерпевшие, находясь в состоянии опьянения, сами пристали к Ж., который шел к себе домой. Не учтено в качестве смягчающего вину обстоятельства и то, что он оказал помощь следствию. Доводы Ж. будут изучены Комитетом за гражданские права.
Ч. сообщил о том, что суд присяжных Саратовского облсуда вынес вердикт, в котором исключил фактические обстоятельства - сговор, а также совместность и согласованность действий Ч. с другими соучастниками (ответ на 20-й вопрос вердикта). Однако суд эту позицию присяжных не учел и назначил наказание без учета, как установленных фактов, так и вердикта о снисхождении. Доводы Ч. будут изучены Комитетом за гражданские права.
А. на личном приеме сообщил о том, что его осудили незаконным составом суда, так как судья С. ранее судил обвиняемого по тому же преступлению, что и А., А.. Кроме того постановлением СУ по ЧР Л. была установлена невиновность А.. Это постановление до сих пор не отменено. Доводы А. будут изучены Комитетом за гражданские права.
На прием обратился П., который просит изучить доводы по его делу. Доводы П. будут изучены Комитетом за гражданские права.
Ж. направил документы в Комитет за гражданские права 11.01.16; осужден по ч. 3 ст. 111 УК РФ. Получил в колонии 7 поощрений. Доводы Ж. будут изучены Комитетом за гражданские права.
Был посещен отряде № 4, в котором отбывает наказание более 100 человек, находящихся в обычных условиях отбытия наказания; в отряде имеются 8 раковин, 2 душа, комната приема пищи, установлен 1 телеприемник.
В столовой колонии готовится 2 вида первых и вторых блюд, установлены механические и электрические весы. В столовой имеются 120 посадочных мест, питание осуществляется в 8 смен, при этом на обед дается по 15 минут. На вешалке столовой - 82 крючка. Установлено 5 раковин.
В отряде № 3 (облегченные условия) на 86 человек приходится 3 туалетные кабинки. осужденные проживают в комнатах на 4 - 12 человек каждая, термометр для контроля комнатной температуры находится только в 1 жилом помещении. Крыша в отряде протекает, хотя ремонт проводился в августе 2015 года.
Туалет на 2 отряда находится в отдельном отапливаемом здании. Имеется 10 туалетных кабинок. Приватность туалетных кабинок обеспечена. В холе туалета, где установлено 2 раковины, из которых работает одна, холодно, доводчика двери нет, в двери щели. В туалете стоит неприятный запах. Свет в холле отсутствует.
В карантине отсутствует градусник, о порядке получения свидания с лицами, не являющихся родственниками, получения телефонных переговоров осужденные в карантине не знают.
Со слов начальника мед части учреждения в колонии ВИЧ-инфицированных насчитывается 21 человек, ВААРТ получает 8 человек, 1 человек от ВААРТ отказался. В медчасти работают терапевт, хирург, рентгенолог, психиатр. С 1 января 2014 года стационар в медчасти закрыт на основании приказа ФСИН России. По болезни был освобожден 1 осужденный, 3 осужденным в освобождении по болезни отказали.
По итогам посещения рекомендуется:
1) Восстановить практику предоставления отпусков, в т.ч. предоставив отпуск Издешеву Г.Р.
2) Установить в отрядах с обычными условиями отбытия наказания не менее 3 телеприемников.
3) Произвести ремонт крыши в отряде № 3 (облегченные условия отбытия наказания).
4) Устранить недостатки, выявленные в здании туалета.
5) В столовой увеличить количество раковин и крючков, уменьшить количество смен, увеличить время приема обеда хотя бы до 20 минут.
6) Организовать консультацию эндокринолога Абдулгалимову Магомеду Махмудовичу.
7) Оказать содействие в проведении психо-физиологической экспертизы Серову К.С.
8) Оказать Панину С.В. помощь в получении ортопедической обуви.
9) Улучшить уборку льда перед входом в ИК и на самой территории ИК.
10) Направить на консультацию к психиатру Папина Василия Александровича.
11) Восстановить в мед части палаты со стационарными койками.
12) Установить причину острого инфаркта, повлекшего смерть осужденного в 2015.
Второй повод - многочисленные сообщения об арестах и приговорах бывшим сотрудникам МВД, ФСБ и других ведомств, в этом плане СМИ выполнили свою функцию и рассказали о полученных сроках, но никто не показал, что происходит дальше.
Стерлитамак, второй по величине город в Башкирии, встречает нас февральской оттепелью, не характерной для Южного Урала в это время года. Найти на окраине города колонию непросто, находится она в стороне от дороги, а редкие прохожие словами «зоны у нас там» просто показывают направление. И действительно, рядом с «восьмёркой» есть колония-поселение и строгий режим.
Перепрофилировали ИК-8 в колонию для бывших сотрудников два года назад, но история её тянется с 1935 года, когда она располагалась в Уфе на месте нынешней школы МВД. Известна зона тем, что, по одной из версий, тут отбывал наказание юный Шакирьян Мухамедьянов, в феврале 1943 года закрывший грудью амбразуру немецкого дзота, известный теперь всем как Герой Советского Союза Александр Матросов, в колонии даже памятник ему установили.
Проходя через КПП (контрольно-пропускной пункт), приходится оставить у часового запрещённые для осуждённых вещи. Список достаточно большой - от наличных денег и украшений до лезвий для бритвенных станков. Из содержимого наших карманов «под статью» подпадают только сотовые телефоны и фотокамера, на пронос которой мы заранее получили санкцию руководства колонии. После КПП в глаза сразу бросается не свойственный для других колоний простор, в центре периметра - большое футбольное поле, высажены деревья, а уже вокруг поля стоят бараки и хозяйственные постройки.
Это «наследство» от воспитательной колонии, раньше тут подростки в футбол играли, теперь взрослые. В других колониях такого нет. поясняет сопровождающий нас начальник отдела по воспитательной работе с осужденными Ильяс Даминов.
На длинной, как взлётная полоса, дороге к жилым корпусам стоит памятник Александру Матросову, когда-то отбывавшему наказание в этой колонии. Рядом с памятниками - плакаты, описывающие его подвиг.
Раньше, выходя из колонии, становились героями, теперь сначала становятся героями, а затем к нам. шутит сопровождающий нас сотрудник пресс-службы.
Наша первая остановка – барак, в котором живут осуждённые. Обычное для колоний трёхэтажное здание, с небольшим внутренним двором (локальная зона - локалка), в котором располагаются курилка и спортплощадка с самодельными тренажёрами. Покидать «локалку» можно только в сопровождении сотрудника колонии, так что, даже находясь в соседних корпусах, осуждённые могут не иметь возможности пообщаться, исключение - походы в столовую.
Живут бывшие сотрудники МВД, ФСБ, прокуратуры и министерства обороны скромно, в больших комнатах по сто человек, спят на двуярусных кроватях, всё как в обычных колониях. Единственное, чего не приходилось видеть в других «зонах» - это полные продуктов холодильники на небольшой кухне.
У нас контингент обеспеченный, могут себе многое позволить. Вот, например, в соседнем отряде сидит генерал, так у него пенсия больше, чем наши зарплаты. говорит, видя наше удивление, Ильяс Даминов.
Если говорить о самих зэках, то настоящих бывших сотрудников силовых органов здесь не так много, как кажется. Более 30 процентов - это обычные люди, когда-то проходившие службу во внутренних войсках, или погранслужбе ФСБ. Среди остальных много людей, для которых служба в правоохранительных органах была ничего не значащим и краткосрочным эпизодом в биографии: достаточно прослужить считанные дни стажером, не пройти стажировку, и пусть это происходило давным-давно – человек отныне считается «бээс» - бывший сотрудник. Всех их отправляют сюда или в подобные колонии, которых по России наберётся не более десяти. Колонии для сотрудников, как правило, заполнены, лимит стерлитамакской - 755 человек, и набита она под завязку. Офицерские должности занимало порядка 20 процентов осужденных.
До обеда успеваем забежать в столовую, столы ещё не накрыты, но в углу обедает небольшая группа осуждённых. Монитор на фоне аппетитного запечённого гуся, всевозможных куличей и другой выпечки транслирует простой рацион зэков: первое, второе, компот. Выглядит как небольшая издёвка. Телевизор с меню – единственное, что напоминает, какой на календаре год, кругом - обычные столы, стоящие на полу из мраморной крошки, на столах - советские алюминиевые чашки и ложки, встретить которые пару десятков лет назад можно было в каждой столовой, сейчас это уже раритет.
Есть ли разница между обычными осужденными и осужденными «в погонах»? Профессиональный взгляд от начальника медчасти Азамата Султанмуратова:
Уже не первый год работаю в уголовно-исполнительной системе, работал и с обычными зэками, теперь вот с бывшими сотрудниками, везде свои плюсы и минусы. Эти образованные и грамотные, с ними хоть поговорить можно, но болеют больше. Раньше, когда ИК-8 была колонией общего режима для впервые отбывающих наказание в местах лишения свободы, болели меньше, поскольку содержалась здесь в основном молодёжь, они больше «косили», хотя и сейчас такие встречаются. отвечает Азамат на логичный вопрос: «С кем работать легче?».
В лазарете колонии лежит всего четыре человека, мы не стали спрашивать, чем они больны, спросили, что читают. Абсолютные хиты и не только в этой колонии - «Зона» Сергея Довлатова и «Гулаг» Солженицына, вот и тут у одного из осуждённых нашёлся томик Довлатова, остальные предпочитают «Российскую газету», говорят, «чтобы быть в курсе, не отставать».
Библиотека колонии насчитывает около трёх тысяч книг, и постоянно обновляется. гордо сообщает Даминов, пока мы возвращаемся в кабинет местного главврача.
Чаще всего среди «жуликов», так осуждённых между собой называют сотрудники, встречаются сердечники и гипертоники, реже - привычные для колоний болезни.
Тут средний возраст постарше, да и работали раньше в постоянном стрессе, поэтому жалуются на давление и сердце. Но бывают и серьёзные диагнозы, вчера вот четверым сообщили о положительных анализах на ВИЧ, расстроились ребята, спрашивают: «Почему я?», продолжает начмед.
Но несмотря на страшные новости поблажек от администрации осуждённым не видать, будут наблюдаться у психолога без отрыва от отбывания наказания.
Закону всё равно, кто чем болеет, подъем в шесть, затем на зарядку и строем на завтрак, есть конечно те, кому прописывают постельный режим, но это редкость, вмешивается в разговор Даминов.
В кабинет входит один из врачей и напоминает о приближающемся приёме пациентов, тут всё по расписанию, если где-то задержка, то придётся сдвигать следующий пункт распорядка дня.
Бывшие сотрудники свои права знают, и бывает, что напоминают нам об этом. Проще всего с бывшими офицерами, они хоть и нарушили закон, брали взятки или превышали полномочия, но слово «честь» знают и помнят: если виноваты, то не будут выкручиваться, отрицать очевидное. Даже если чем-то недовольны, не закатывают истерики, а понимающе относятся, сами когда-то служили, отмечает еще одно отличие от «обыкновенных преступников» Даминов по пути в дежурную часть, где нам предстоит побеседовать с бывшим гаишником.
В 2008 году об Алексее Иванцове, на тот момент заместителе командира взвода ГИБДД города Серова Свердловской области, говорили все. Попался он на 11 эпизодах коррупционных преступлений, делал водительские удостоверения, «доставал» красивые номера и закрывал глаза на серьёзные нарушения ПДД.
Сначала возбудили дело о взятках, а после того, как меня уволили задним числом, переквалифицировали в мошенничество. Всех, с кем мы работали по «мутным» схемам, уволили, но под следствием оказался только я, это специально сделали, чтобы не было группы лиц по предварительному сговору. - рассказывает осуждённый Иванцов свою историю.
Для него это был первый срок, тогда он освободился досрочно, но через несколько лет снова оказался за решёткой, и снова за мошенничество - на этот раз на семь лет. Набрал долгов, чтобы развивать свой бизнес, но вовремя отдать не смог, хотя собирался, «честно», говорит он. Выглядит Алексей опрятно, одежда выглажена, гладко выбрит и коротко подстрижен, разговаривает как человек, который читает много книг о психологии.
Свою вину, впрочем, признают не все. Нам удалось побеседовать с бывшим опером из Татарстана, который ещё недавно был героем новостных сюжетов – Алмазом Василовым , бывшим заместителем начальника уголовного розыска отдела полиции «Дальний» из Татарстана, проходившего главным обвиняемым по делу о пытках бутылкой из-под шампанского.
Никакой бутылки не было, была зажигалка. Погибший Назаров сам спрятал зажигалку в задний проход, он много курил, она нужна была ему, чтобы прикуривать в камере. начинает Василов после того, как я представляюсь.
Сложно представить такого человека в роли сотрудника уголовного розыска, тем более сейчас, когда он смотрит куда-то в пол, пытаясь избежать зрительного контакта.
Когда он на допросе сказал, что у него там зажигалка, и болит живот, мне надо было вызвать скорую, а я заставил его приседать со спущенными штанами, и сказал, что это не бутылка из-под шампанского – вылезет, видимо, он запомнил про бутылку и потом уже в больнице сказал, что его пытали. Я виноват только в том, что сразу не вызвал скорую. продолжает свой рассказ Василов.
В разговоре Василов несколько раз вспоминает про жену и ребёнка, говорит, что обязательно обжалует приговор.
Сотрудники говорят, что признание либо непризнание вины не влияет на их отношение к осужденным. Они исполняют приговор суда, а осужденные вправе его обжаловать во всех инстанциях. На законы и инструкции сотрудники ссылаются часто, и может сложиться впечатление, что они роботы, однако, как только они снимают форму, превращаются в обычных людей, а некоторые даже стихи пишут.
Текст: Константин Климов.
Фото и видео: Кристина Дейнеко.
Материал подготовлен при содействии пресс-службы УФСИН России по Республике Башкортостан.
Бывшие заключенные исправительной колонии № 11 в городе Бор Нижегородской области для осужденных сотрудников силовых структур пожаловались на вымогательства и коррупцию в учреждении. Соответствующие заявление были сделаны на состоявшемся на этой неделе очередном заседании в Госдуме рабочей группы по защите прав граждан в местах лишения свободы.
В нижегородской колонии строгого режима № 11 отбывают наказание так называемые БС (то есть бывшие сотрудники) – работники судов, прокуратуры, МВД, ФСБ и других силовых ведомств, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления. В зону для осужденных силовиков ИК-11 превратилась в 2005 году после приказа министра юстиции о перепрофилировании колонии общего режима в учреждение для бывших сотрудников судов и правоохранительных органов.
В четверг в Госдуме по просьбе правозащитника Владимира Осечкина 27-летний экс-следователь МВД из Москвы, попросивший не разглашать его имя в СМИ, рассказал о систематических вымогательствах в борской колонии. Осужденный за взятку бывший правоохранитель провел в ИК-11 всего 3 месяца в 2003 году – остальной срок он отбывал уже в Кировской области.
«Заводили в специальное помещение. Меня били трое, остальных могли и вчетвером бить, в зависимости от физической подготовки. Среди избивавших меня были бывшие сотрудники спецназа. Угрожали облить меня мочой, унизив мое человеческое достоинство, - рассказал бывший милиционер.
Они думали, что молодой следователь из Москвы - человек обеспеченный, а у меня никого нет, кроме отца на пенсии и пары друзей, таких же следователей».
По словам бывшего зэка спецколонии, за три месяца его несколько раз подвергали избиению приближенные к администрации учреждения осужденные, которые вымогали у экс-сотрудника МВД 150 тысяч рублей. Родственники заключенного переводили эти денежные средства частями и сохранили чеки и квитанции. Как считает бывший следователь, по этим документам возможно установить конечного получателя денег и причастных к вымогательству лиц из руководства колонии. Среди организаторов поборов экс-милиционер указал на осуждённого Теймураза Седакова. «Не знаю, где он до этого работал, но хвастался своими очень высокими связями. Когда остальные заключенные строились, он шел свободно перед строем, бросая угрожающие взгляды в сторону тех, кто вызывал его недовольство», - рассказал бывший заключенный борской колонии. По его словам, Седаков активно сотрудничал с администрацией ИК-11. Также среди причастных к вымогательствам он назвал фамилию осужденного экс-сотрудника одного из линейных отделов полиции на транспорте в Москве, который, как и Седаков, имел связи с руководством учреждения.
«Как бывший следователь, могу сказать, что в этой системе ничего без ведома руководства не происходит», - уточнил освободившийся из колонии милиционер.
Он также заявил, что готов давать показания на следствии и в суде, но боится, что никто не будет заниматься расследованием, так как в регионах распространена круговая порука. Другой экс-заключенный ИК-11, 29-летний Александр Мадонов заявил, что в колонии налажена целая система подобного выбивания денег. По словам экс-зэка, он был свидетелем неоднократных избиений и вымогательств.
«Начальник колонии Игорь Дерябин - один из богатейших людей в области. Ему принадлежит все производство учреждения, да и люди в одиннадцатой колонии не бедные, как правило, а УДО стоит денег», - объяснил Мадонов.
В борской колонии осужденные за убийства, взятки, разбойные нападения милиционеры и полицейские (сотрудников МВД в колонии подавляющее большинство) работают на производстве пластиковых теплиц, комплектующих для Горьковского автомобильного завода, создают кованые изделия.
Среди осужденных, отбывающих наказание в одиннадцатой колонии, есть и генералы, и прокуроры из столичного региона. Ранее сотрудники учреждения с гордостью рассказали, что процент условно-досрочно освобожденных (УДО) в ИК-11 самый высокий по области.
Владимир Осечкин, создатель социальной сети Gulagu.net, к которому и обратились бывшие заключенные борской спецколонии, утверждает, что на «горячую линию» правозащитников поступили уже десятки сообщений и звонков о коррупции и поборах в ИК-11. «По нашей информации, в колонии была создана так называемая группа психологической разгрузки из числа бывших бойцов СОБРа и ОМОНа, физически крепких, которые подавляли волю вновь прибывших различными незаконными методами и давали понять: будешь жаловаться - будет хуже. По словам заключённых, выйти по УДО можно, только нанимая за немалые средства адвокатов из числа знакомых начальнику колонии, а чтобы администрация тебя представила на УДО, необходимо было «покупать поощрения».
В последний раз борская спецколония привлекла внимание СМИ в начале этого года. В январе на почту местной общественной наблюдательной комиссии (ОНК) стали приходить анонимные сообщения, в которых зэки жаловались, что у них вымогают деньги осужденные Алексей Бобриков и Павел Кручинин - бывшие сотрудники ИК-11, отбывающие сроки за убийство в ее же стенах бывшего полковника ФСБ.
Как выяснил член местной ОНК, правозащитник Олег Хабибрахманов, в том, что Бобрикова и Кручинина после приговора этапировали именно в ИК-11, где они ранее работали и убили заключенного, ничего противозаконного нет: не существует нормы, запрещающей бывшим сотрудникам ФСИН отбывать наказание в колонии, где они совершили преступление, или в учреждении, где они работали. Более того, закон предписывает направлять осужденных отбывать наказание как можно ближе к месту жительства.
Хабибрахманов неделю провел в колонии, проверяя информацию, изложенную в анонимках. Но серьезных нарушений прав зэков в ИК-11 сотрудники ОНК не нашли.
По словам правозащитника, по сравнению с остальными нижегородскими учреждениями жалобы из ИК-11 – редкость. В свою очередь, Осечкин считает, что в по-настоящему благополучных учреждениях зэки всегда открыто, не скрывая своих имен, пишут жалобы на различные нарушения. «Там, где нет жалоб, есть давление», - считает правозащитник.
После скандала с анонимными жалобами правозащитник и координатор Gulagu.net Дмитрий Пронин, когда-то сам отбывавший срок в ИК-11, сообщил о случаях вымогательства в колонии с участием Бобрикова еще до ее превращения в спецучреждение для БС. После этого в ответ на публикацию слов правозащитников Бобриков подал заявление о клевете на создателя Gulagu.net Владимира Осечкина. Сотрудники уголовного розыска опрашивали правозащитника, но никакого уголовного дела заводить не стали. Теперь сам Осечкин, который несколько месяцев собирал факты об ИК-11, обратился в ФСБ и в руководство Следственного комитета с заявлением о вымогательствах в отношении осужденных экс-силовиков.
Некоторым людям доводилось слышать про «красные зоны» в России, но немногие до конца понимают, что это за учреждения и чем отличаются от обычных колоний. На территории страны существует около 10 исправительных колоний разного режима для так называемых «бывших сотрудников». В этот перечень входят осужденные, работавшие ранее полицейскими, прокурорами, судьями, сотрудниками УФСИН. Одна из таких зон находится в городе Нижнем Тагиле Свердловской области. Учреждение квалифицируется как колония общего режима.
Структура ФСИН
Федеральная служба исполнения наказаний - довольно молодая структура, которая была создана лишь в 2004-2005 годах. Ранее ведомство относилось к МВД, а в советское время охрану режимных объектов несли даже солдаты-срочники. Сегодня УФСИН России находится под контролем Министерства юстиции РФ и выполняет функции по исполнению уголовного наказания по отношению к осужденным. ФСИНу подконтрольны все исправительные учреждения страны: колонии, СИЗО, зоны и другие материально-технические организации и учреждения.
Вот уже несколько десятков лет в России продолжают практиковать пенитенциарную систему наказаний, то есть в нашей стране осуществляется не только охрана заключенных в период ограничения их свободы от общества, но и проводятся работы по их исправлению и возвращению в ряды общества. В последние годы эта тенденция только усиливается. Руководство колоний старается создавать благоприятные условия для жизни и исправления: организуют места работы, досуга и обучения. Более того, для осужденных проводят психологические тренинги, обучают различным профессиям, приобщают к православию. На территории колонии есть возможность получать высшее образование дистанционно. Насколько эти условия выполняются и так ли они необходимы - отдельный вопрос.
Принципы разделения заключенных
Согласно законодательству, Конституции РФ, а также международным правам, существует строгое разделение осужденных по основным категориям:
- по полу - мужские и женские колонии (учреждения для беременных и матерей с детьми до 3-х лет);
- по возрасту - взрослые и подростковые колонии;
- по режиму, прописанному в приговоре - строгий, общий, колония-поселение, домашний арест, ограничение свободы, особые условия содержания, отсрочка по различным обстоятельствам;
- по принадлежности осужденного к правоохранительным органам.
Одним из важнейших критериев также является количество судимостей: осужденные, впервые совершившие убийства, а также те, кто является дважды судимым или рецидивистом. Распределение происходит еще в следственном изоляторе. Если на осужденного нет информации о судимости, делается запрос в информационный центр. В этом случае ошибка в распределении может грозить ответственному сотруднику серьезными проблемами.
Разделение по режимам
- от 14 до 18 лет; по достижении предельного возраста человека переводят во «взрослую» тюрьму;
- колонии строгого режима для первоходов;
- колонии строгого режима для второходов;
- колонии общего режима для первоходов;
- колонии общего режима для второходов;
- колонии для БСМ (бывших сотрудников милиции) общего или строго режима;
- колонии особого режима;
- тюрьмы;
- СИЗО.
Режим исправительной колонии, прописанный в приговоре, еще не говорит о том, что человек отправится в любое учреждение с подходящим режимом. Предварительно сотрудники делают запросы, выясняют, отбывал ли он раньше наказание и не является ли бывшим сотрудником. Для женщин существуют только колонии общего режима.
Необходимость такого четкого разделения обусловлена интересами самих заключенных. Впервые совершившие преступления не должны находиться вблизи от рецидивистов, равно как и подростки должны быть ограждены от влияния взрослых с криминальным прошлым. То же самое и с «красными» зонами: бывшие сотрудники могут подвергаться опасности в закрытом помещении с преступниками, с которыми, возможно, имели раньше дело.
История Нижнетагильской колонии
В Свердловской области функционируют 4 мужских и одна а также следственный изолятор. ФКУ ИК 13 Нижний Тагил расположено непосредственно в городе, что намного облегчает вопрос проезда для родственников заключенных. Лимит учреждения - 1912 человек. На сегодняшний день здесь находятся около 1700 осужденных, в основном это бывшие сотрудники силовых ведомств.
Все помнят громкие дела высокопоставленных чиновников или госслужащих, попавшихся на миллионных неправомерных сделках. Несколько лет назад даже начальник самого УФСИН Александр Реймер был обвинен в присвоение крупных средств и приговорен к 8 годам колонии. Время от времени в средствах массовой информации появляются заметки о взятии под стражу как рядовых полицейских, так и крупных начальников. Судя по всем этим заголовкам, "красные зоны" России еще долго будут востребованы. Тем не менее все же хочется надеяться на лучшее.
Loading...