В настоящее время проблемы ювенальной юстиции, исторические аспекты ее возникновения и развития становятся все более актуальными для России, привлекая внимание видных отечественных юристов, педагогов, психологов, практических работников органов внутренних дел, суда, прокуратуры, других правоохранительных органов, работающих с несовершеннолетними.
Исторический опыт возникновения, становления и развития ювенальной юстиции и ее нормативной правовой базы является сложным и длительным.
Древние памятники законодательства, исследования ученых разных стран исторических этапов формирования правового статуса несовершеннолетних свидетельствуют о сохранении бесправного положения детей перед законом и судом на протяжении нескольких эпох – от античного мира и Средневековья до начала XIX в. Уголовная ответственность несовершеннолетних в те времена ничем не отличалась от уголовной ответственности взрослых, никакого снисхождения к детям не было, возрастные особенности их психики не учитывались.
Это было связано с отсутствием в обществе представления о юридическом и социальном понятии детства как особо защищаемого периода жизни человека. Поэтому в процессе судопроизводства и при назначении наказания несовершеннолетний правонарушитель приравнивался к взрослому преступнику.
Одной из предпосылок возникновения интереса к защите прав детей, приведшего к формированию специального ювенального законодательства и ювенальной юстиции, послужило возникновение новых течений в социологии и психологии, завладевших умами прогрессивных ученых Америки и Европы. Они, с одной стороны, коренным образом изменили прежние представления о несовершеннолетнем возрасте и месте ребенка в обществе, а с другой – о целях и задачах уголовного права в отношении несовершеннолетних.
В начале 1880-х гг. возникла "Современная школа уголовноправовых наук" под руководством немецкого ученого Франца фон Листа (Марбургская программа 1882 г.) , которая положила начало кардинальным изменениям в правовой науке. Целью уголовного наказания провозглашалось не возмездие, а предотвращение преступлений в будущем, и если это возможно и необходимо, – посредством воспитательной ресоциализации правонарушителей. В связи с этим предполагалась необходимость индивидуализации мер воздействия в зависимости от особенностей личности преступника и его восприимчивости к воспитанию. Эти идеи явно согласуются с принципами ювенальной юстиции, впоследствии закрепленными в международных актах.
Второй предпосылкой распространения идей ювенальной юстиции явились существенные изменения на рубеже XIX–XX вв. в экономике и политике европейских стран и США, цивилизация сделала огромный шаг вперед на пути научно-технического прогресса. Одновременно резко возросло количество бездомных и беспризорных детей, небывалого масштаба достигла детская преступность.
Существовавшая ранее система борьбы с ней оказалась неспособной справиться с новыми реалиями. Прежние методы обращения с несовершеннолетними правонарушителями – приравнивание ребенка к взрослому человеку при рассмотрении дел в судах и назначении наказания, совместное содержание в тюрьмах детей и взрослых преступников – не только не способствовали перевоспитанию, а, напротив, обеспечивали детям преступное будущее.
В связи со сложившейся ситуацией создание ювенальной юстиции рассматривалось многими учеными как спасительное средство в борьбе с нарастающей волной детской преступности.
В конце XIX в. произошел существенный переворот во взглядах на решение проблемы преступности несовершеннолетних. Нарушение закона несовершеннолетним больше не рассматривалось как преступление, оно считалось "отклонением" в поведении, вызванным сложившимися социальными обстоятельствами и требующим реабилитационного реагирования, а не наказания. Было впервые введено новое понятие "правонарушитель" (dilinquent), отличающееся от понятия "преступник" (criminal). Впервые был поставлен вопрос о необходимости специального подхода к судопроизводству по делам несовершеннолетних.
Один из первых ювенальных судов был создан в Чикаго (штат Иллинойс) 2 июля 1899 г. на основании Закона о детях покинутых, беспризорных и преступных и о присмотре за ними. По примеру США подобные суды были созданы в Англии (1905 г.), Канаде (1908 г.), Бельгии (1912 г.), Франции (1914 г.), Греции (1924 г.) и ряде других стран.
Как отмечал известный российский процессуалист профессор П. И. Люблинский, "едва ли можно назвать в современной европейской юридической и педагогической литературе тему более модную, чем вопрос об американских судах для несовершеннолетних, выдвинувшийся с начала XX в. Идеями этого движения полны труды юристов всех европейских стран. Почти в каждом государстве теперь делаются эксперименты практического осуществления этих учреждений, причем намечаются новые типы, новые формы" .
В России первый автономный суд по делам несовершеннолетних был открыт в г. Санкт-Петербурге 22 января 1910 г.
В 1917 г. такие суды уже действовали в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Риге, Томске, Саратове.
По мнению отечественных ученых, российская модель ювенальной юстиции, во многом вобравшая опыт Чикагского суда, была удачной. До 70% несовершеннолетних правонарушителей "детские суды" отправляли не в тюрьмы, а под надзор попечителей, наблюдавших за их поведением, а суд рассматривался как орган социального попечения о несовершеннолетних.
В России функции судьи по делам несовершеннолетних осуществлял специальный мировой судья. К его компетенции относились дела о преступлениях несовершеннолетних, а также взрослых подстрекателей подростков. Вопросы гражданского и опекунского производства не относились к юрисдикции "детского суда". Судья этого суда осуществлял надзор за работой учреждений, принимающих на себя заботу о малолетних преступниках. Именно поэтому российские юристы рассматривали суд для несовершеннолетних как "орган государственного попечения о несовершеннолетнем, действующий в судебном порядке".
Позднее, в 1913 г., в компетенцию "детского суда" были включены дела о беспризорных несовершеннолетних в возрасте до 17 лет. Это сразу расширило сферу его гражданского и опекунского судопроизводства. В тот период в уголовном законодательстве содержались некоторые охранительные нормы в отношении несовершеннолетних, в соответствии с которыми уголовному преследованию подвергались несовершеннолетние с 10 лет, предусматривался льготный режим уголовной ответственности для несовершеннолетних в возрасте 10–17 лет, совершивших преступления "без разумения". Наряду с этим было специальное толкование закона относительно несовершеннолетних, совершивших преступления "с разумением", которые направлялись по преимуществу в исправительные заведения для несовершеннолетних либо заключались на срок, определенный судом, но не более чем до достижения 18-летнего возраста, в особые помещения, устроенные для них при тюрьмах или домах для арестованных по приговорам мировых судей.
Предусматривалась замена несовершеннолетним в возрасте от 10 до 14 лет, совершившим преступления с "разумением", следующих наказаний: смертной казни, каторжных работ, лишения гражданских прав, ссылки – на направление в исправительно-воспитательные заведения для несовершеннолетних на срок от одного месяца до одного года, а также помещение таких несовершеннолетних в монастыри.
Таким образом, в законах дореволюционной России содержались юридические нормы, предусматривающие уменьшение тяжести уголовного наказания несовершеннолетним.
Российская ювенальная юстиция прекратила свое существование по декрету Совнаркома РСФСР от 14.01.1918 "О комиссиях для несовершеннолетних" и была заменена другой системой, которая, по мнению ее создателей, мыслилась более гуманной и более приспособленной к обращению с детьми и подростками.
Декрет Совнаркома РСФСР от 14.01.1918 внес существенные изменения в российское правосудие по делам несовершеннолетних, отменив тюремное заключение и суды для них.
Указанные комиссии находились в ведении наркомата общественного призрения и включали представителей трех ведомств: общественного призрения, просвещения и юстиции. Обязательным членом комиссии был врач. В компетенцию комиссий входило освобождение несовершеннолетних от ответственности или направление их в одно из "убежищ" наркомата, сообразно характеру содеянного.
30 июля 1920 г. была опубликована Инструкция о работе Комиссии о несовершеннолетних. Этот медико-психологический и педагогический документ, определяющий деятельность комиссий, отражал общую ориентацию уголовной политики в отношении несовершеннолетних. Заседания комиссий о несовершеннолетних были публичными, разрешалось присутствие прессы, но было запрещено публиковать фамилии несовершеннолетних.
Преимущественное участие в заседаниях и в принятии решений о судьбе несовершеннолетних специалистов неюридического профиля снижало уровень деятельности комиссий и соответственно защищенность детей и подростков в этих комиссиях.
4 марта 1920 г. был принят Декрет "О делах о несовершеннолетних, обвиняемых в общественно-опасных действиях", утвержденный постановлением СНК РСФСР от 04.03.1920, который в отличие от Декрета от 14.01.1918 допускал передачу дел несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет в народный суд, если комиссия о несовершеннолетних установила невозможность применить к ним медико-педагогические меры.
Как видим, в 1920-е гг. вновь произошла переориентация законодательства и практики на судебные формы борьбы с преступностью несовершеннолетних. В УПК РСФСР (в ред. 1923 г.) была сформулирована модель российской ювенальной юстиции, которая включала правила подсудности дел о несовершеннолетних, требования к профессиональному подбору народных заседателей, сроки рассмотрения дел. При этом впервые было сформулировано правило о недопустимости рассмотрения дел несовершеннолетних без участия защиты.
Однако данная модель ювенальной юстиции развития не получила, поскольку последующие нормативные акты были направлены в основном на переориентацию правосудия в отношении несовершеннолетних, его трансформацию из восстановительного в карательное. Так, 7 апреля 1935 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних", которое на долгие годы определило недемократическую прокурорскую и судебную практику в отношении несовершеннолетних.
Возрождение идей ювенальной юстиции и их реализация приходятся в Российской Федерации на 1990-е гг., что связано с большими изменениями в политической жизни страны.
- Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. СПб.: Брокгауз – Ефрон, 1890–1907.
- Люблинский П. И. Суды для несовершеннолетних в Америке как воспитательные и социальные центры. М., 1911. С. 3.
Синергия. 2016. № 1.
Ювенальная юстиция
УДК 544.183.26
А.А. Анисимов, С.Т. Гаврилов
ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ЮВЕНАЛЬНОЙ ЮСТИЦИИ В
Российский государственный университет правосудия, Воронежский экономико-правовой институт
Аннотация: в статье рассматривается история становления ювенальной юстиции в России. На основе проведенного исследования делается вывод о том, что многие идеи правосудия в отношении несовершеннолетних получили свое развитие и закрепление в действующем уголовнопроцессуальном законодательстве России.
Ключевые слова: ювенальная юстиция, ювенальные суды,
несовершеннолетние, комиссии по делам несовершеннолетних,
преступность.
A.A. Anisimov, 8.Т. Gavrilov
HISTORY OF THE FORMATION OF JUVENILE JUSTICE IN RUSSIA
Russian Academy of Justice, Voronezh Institute of Economics and Law
Abstract: The article discusses the history of the formation of the juvenile justice in Russia. On the basis of the study concluded that many of the ideas of justice for juveniles have been developed and consolidated in the current criminal procedural legislation of Russia.
Keywords: juvenile justice, juvenile courts, juvenile, Commission on juvenile crime.
История права вообще и российского в частности показывает, что особое правовое положение ребенка стало юридической реальностью сравнительно недавно. Первоначально забота о детях и зашита их прав осуществлялись как отдельные благотворительные акции со стороны отдельных лиц или организаций и учреждений.
Впервые особая забота на законода-
тельном уровне была проявлена в период становления христианства. Особенно велика была роль церкви в осуществлении благотворительности и, что важно подчеркнуть, в отношении детей. Так, уже в Церковном уставе 996 года упоминается об обязанностях духовенства по надзору и попечению за призрением бедных, о выделении на это 1/10 части доходов любого состоятельного лица.
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
При Иване Грозном постановлением Стоглавого Собора попечение о бедных, в том числе о детях, было признано делом всего общества и на общественные средства.
При Петре I общественное призрение сформировалось в некоторую систему: определялись категории нуж-
дающихся и меры помощи им, наказывались притворяющиеся нуждающимися, расширилась сеть «закрытого призрения», т. е. благотворительных учреждений; стали создаваться заведения нового типа (госпитали для сирот, инвалидные дома и др.). Начала формироваться система «открытого призрения» (пенсии, «кормовые» деньги, обеспечение землей, промыслами) .
Большие изменения и успехи благотворительности в России связаны с царствованием Екатерины II. В этот период как государством, так и состоятельными лицами создавались новые специализированные учреждения дитя детей: подкидышей, незаконнорожденных, законных, но «оставляемых родителями по бедности», - госпитали для бедных рожениц с анонимным отделением (где роженицы были в масках), а также ссудные и вдовьи кассы. По губернской реформе 1775 г. были образованы новые для России губернские приказы общественного призрения, сиротские ссудные кассы, дворянские опеки. Необходимо отметить, что вместе с государственной благотворительностью продолжала развиваться и частная. Так, известные купцы Елисеевы тратили более 20% своих доходов на благотворительность, значительная часть из которых предназначалась и направлялась на нужды детей. Несмотря на это, следует признать, что в дореволюционной России несовершеннолетние в правовом отношении были слабо защищены. Российская правовая и, прежде всего, уголовная политика того времени придерживалась отчетливо выраженной реакционной направленности в отношении несовершеннолетних.
Так, Закон от 2 июля 1897 года «О малолетних и несовершеннолетних преступниках», носивший явно репрессивный характер, действовал и в период работы в России судов для несовершеннолетних и был отменен декретом Советской власти от 17 января 1918 года. Он предусматривал для несовершеннолетних в возрасте от 17 до 21 года (совершеннолетним в дореволюционной в России считалось лицо, достигшее 21 года) наказание в виде тюремного заключения, каторги и поселения .
Согласно указанному закону несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет, действовавшие с разумения (т. е. отдавая отчет в своих действиях), могли быть заключены в тюрьму на 12 лет, а 10-12летние - в особое помещение при тюрьме на срок до 5 лет. Несмотря на предоставленную суду возможность осуждать к помещению в колонии, все же число несовершеннолетних, осужденных к помещению в тюрьмы и арестные дома, превышало почти в два раза осужденных к иным мерам наказания.
Первый суд для несовершеннолетних в России был создан в
С.-Петербурге в 1910 г. В 1917 г. такие суды действовали в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Либаве, Риге, Томске, Николаеве, Саратове и других городах.
В местностях, где не были устроены указанные воспитательно-
исправительные заведения для несовершеннолетних или в случае недостатка в них свободных помещений, несовершеннолетние в возрасте от 10 до 18 лет, признанные судом как совершившие преступления без разумения, могли быть отданы «для исправления» на срок, определенный судом, но не более чем до достижения ими возраста 18 лет в монастыри их вероисповедания, если в месте производства по делу такие монастыри были и если по правилам, для них установленным, в них не запрещено было проживание посторонних лиц.
Таким образом, в законах России конца XIX в. содержались юридические нормы, предусматривавшие уменьшение
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
тяжести уголовного наказания несовершеннолетним. Как уголовное, так и уголовно-процессуальное законодательство содержало положения о повышенной юридической защите несовершеннолетних по сравнению со взрослыми подсудимыми. Вместе с тем значительный объем судейского усмотрения по этим делам (решение вопроса о действиях «с разумением», вынесение приговоров без установленного срока) все же ставил несовершеннолетних в положение лиц, не защищенных законом .
Названия ювенальных судов очень разнились: «суды для малолетних»,
«суды для детей», «детские суды», «суды для несовершеннолетних» и т. д., что свидетельствует об отсутствии действительно признанной и эффективно работающей системы ювенальной юстиции.
Функции ювенального судьи в то время осуществлял мировой судья. К компетенции ювенального судьи относились:
Дела о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, а также взрослыми подстрекателями подростков;
Дела, где потерпевшими выступали несовершеннолетние;
Дела, связанные с невыполнением своих обязанностей родителями несовершеннолетнего.
Судья мог решать вопросы гражданского и опекунского производства. Суду для несовершеннолетних законом предписывалось осуществлять судебный надзор за работой детских учреждений, принимая на себя заботу о малолетних преступниках.
Ювенальные суды функционировали по следующим правилам:
Рассмотрение дел осуществлялось единолично судьей, избиравшимся и действовавшим как мировой судья;
Судья обязан был иметь специальную профессиональную подготовку (в частности, хорошо знать особенно-
сти детской психологии);
Наличие упрощенного судопроизводства при рассмотрении дел в отношении несовершеннолетнего;
Принцип конфиденциальности судебного процесса;
Отсутствие формального обвинения и защиты;
Применение в качестве основной меры воздействия попечительского надзора.
В задачу ювенальных судов входила не только борьба с подростковой преступностью, но и принятие мер в отношении беспризорных, а также защита интересов детей. Так, был установлен особый порядок доставления детей в суд. Они приглашались и препровождались в суд лицом, в обязанности которого входило оповещение подростка о необходимости явки. Процедура осуществлялась таким образом, чтобы не компрометировать несовершеннолетнего перед окружающими .
Существовала и определенная процедура и последовательность судебного разбирательства. Оно происходило в особой комнате, в закрытом заседании присутствовали родители либо попечители. Присутствие адвоката не было обязательным. Функции защиты вытекали из главного предназначения «детского» суда - не помещать несовершеннолетнего правонарушителя в тюрьму, а удержать от нее.
Автономная российская ювенальная юстиция перестала существовать по декрету Совнаркома России от 17 января 1918 г. и была заменена на другую систему, которая, по мнению ее создателей, мыслилась более гуманной, более приспособленной к обращению с детьми и подростками .
Реформы начались в январе 1918 г. и были продолжены через два года после этого. Речь идет о двух декретах Советской власти - от 17 января 1918 г. «О комиссиях о несовершеннолетних» и от 4 марта 1920 г. «О суде над несовершеннолетними».
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
Декрет «О комиссиях о несовершеннолетних» внес существенные изменения в российское правосудие по делам несовершеннолетних: отменил тюремное заключение несовершеннолетних (что, как уже было сказано, юридической общественностью приветствовалось) и суды для несовершеннолетних. Статьей 2 декрета устанавливалось, что «...дела несовершеннолетних обоего пола до 17 лет, замеченных в деяниях общественно опасных, подлежат ведению комиссией о несовершеннолетних». Более того, все дела лиц этой возрастной группы, которые к тому времени находились в производстве каких-либо судов, а также закончились осуждением, подлежали пересмотру указанными комиссиями (ст. 6 Декрета). Для тех лет непривычной была ведомственная принадлежность созданных комиссий по делам несовершеннолетних. Они находились в ведении Наркомата общественного призрения. Комиссии включали представителей трех ведомств: общественного призрения, просвещения и юстиции. Обязательным членом комиссии был врач.
30 июля 1920 г. была опубликована разработанная Инструкция о работе комиссий о несовершеннолетних. Этот медико-психологический и педагогический документ, определяющий направления деятельности комиссий, отражал общую ориентацию уголовной политики в отношении несовершеннолетних. Однако в отличие от декрета от 17 января 1918 г. Инструкция все же предусмотрела передачу несовершеннолетнего «.вместе с делом» народному судье, правда, в весьма своеобразной форме. Происходило это в следующих случаях:
Если признано недостаточным применение к несовершеннолетнему медико-психологических воспитательных мер;
При упорных рецидивах;
При систематических побегах из детских домов;
При явной опасности для окружающих оставления несовершеннолетнего на свободе.
Странным может показаться содержание ст. 10 Инструкции, согласно которой дела о тяжких преступлениях несовершеннолетних в возрасте старше 14 лет поступали в течение 24 часов с момента их задержания народному судье, являющемуся членом комиссии о несовершеннолетних. Судья в течение трех суток должен был провести необходимые следственные действия относительно фактической стороны дела, роли несовершеннолетнего в преступлении (если оно совершено в соучастии со взрослыми) и внести в комиссию доклад о результатах расследования. Таким образом, по Инструкции окончательное решение принадлежало не судье, а комиссии о несовершеннолетних.
Справедливости ради надо сказать, что комиссии о несовершеннолетних все же восприняли опыт судов для несовершеннолетних дореволюционной России в части, касающейся организации социальных служб по изучению личности и условий жизни несовершеннолетних правонарушителей. Что же касается процедуры разбирательства дел в комиссиях, то она была еще менее урегулирована правовыми нормами, чем такая процедура в судах для несовершеннолетних .
Однако жизнь очень скоро заставила вспомнить о судах. Ведь подростки совершали не только малозначительные проступки, но и вполне серьезные и опасные преступления. В феврале 1920 г. был разработан и внесен на рассмотрение правительства проект декрета «О суде над несовершеннолетними». Он был утвержден постановлением СНК РСФСР 4 марта 1920 г.
В отличие от декрета от 17 января 1918 г., декрет от 4 марта 1920 г. допускал передачу дел несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет в народный суд, если комиссия о несовершеннолетних установила невозможность применить к ним медико-педагогические меры. В примечании к п. 4 декрета Народному
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
комиссариату юстиции предписывалось помещать несовершеннолетних отдельно от взрослых преступников и организовывать для подростков такие учреждения. В качестве воспитательной меры несовершеннолетних можно было помещать в реформатории .
Предварительное и судебное следствие вел судья. Это свидетельствовало о возврате к некоторым правилам ювенальной юстиции, принятым в российском дореволюционном суде для несовершеннолетних. Тем не менее, декрет от 4 марта 1920 г. не имел в виду восстановление автономной ювенальной юстиции. Напротив, он сохранял юрисдикцию комиссий по делам несовершеннолетних, которые просуществовали до 1935 г. Судебное вмешательство осуществлялось только в случаях тяжких преступлений несовершеннолетних. Эти дела были отнесены к компетенции общих народных судов, где были организованы специальные составы судей, которые существовали до 1935 г.
Несмотря на принятое решение о ликвидации судов для несовершеннолетних, их деятельность в те годы была сохранена в особой форме. Если несовершеннолетний в возрасте старше 14 лет совершил тяжкое преступление, он «вместе с делом» в течение 24 часов с момента задержания мог быть передан народному судье. Судья общего суда в течение трех суток должен был провести необходимые следственные действия по фактической стороне дела и внести на комиссию доклад о результатах расследования. Однако окончательное решение по делу принадлежало комиссии по делам несовершеннолетних .
Если же проступки, не представлявшие большой общественной опасности, были совершены малолетними в возрасте до 14 лет, их дела вообще не поступали в комиссии. Последние только утверждали соответствующие постановления администрации приемных и распределительных пунктов о мере воздействия на несовершеннолетнего, после чего постановления вступали в
В «Руководящих началах по уголовному праву РСФСР» от 12 декабря 1919 г. было установлено, что несовершеннолетние до 14 лет не подлежат суду и наказанию, к ним, а также к лицам переходного возраста от 14 до 18 лет, действовавшим без разумения, применяются лишь воспитательные меры.
К 1920 году на территории РСФСР было создано 245 комиссий по делам несовершеннолетних. В феврале 1920 года был разработан и внесен на рассмотрение правительства проект декрета «О суде над несовершеннолетними», который был утвержден постановлением СНК РСФСР 4 марта 1920 года.
Уголовный кодекс РСФСР (1922 г.) в ст. 18 установил общее правило: к несовершеннолетним в возрасте от 16 до 17 лет могли применяться те же виды уголовных наказаний, что и ко взрослым, вплоть до смертной казни. Правда, в опубликованном вскоре примечании в ст. 33 УК было сказано: «Высшая мера наказания - расстрел - не может быть применена к лицам, не достигшим в момент совершения преступления 18-летнего возраста». Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик в ст. 32 предписывали применять более мягкие меры социальной защиты (термин, заменивший наказание) к лицам, не достигшим совершеннолетия. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. также исключил несовершеннолетних в возрасте до 18 лет из числа тех, к кому могла быть применена высшая мера наказания. Это правило не отменялось в двух последующих УК России: в ст. 23 УК РСФСР 1960 г. и в действующем УК РФ 1996 г. (п. 2 ст. 59). Оно в определенный момент нашей истории вступило в противоречие с законодательством 1934-1935 гг., которое можно назвать чрезвычайным .
В период с 1925 по 1931 гг. большинство дел правонарушителей в возрасте до 18 лет рассматривались комиссиями по делам несовершеннолетних. В суды передавалось только 10% дел.
В 1931 году было принято Положение
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
о комиссиях по делам несовершеннолетних, но оно не содержало четкого перечня мер воспитательного характера, что ослабляло работу комиссий.
В законодательстве тех времен, относящемся к несовершеннолетним, боролись две тенденции: ослабления и ужесточения репрессий. В УК РСФСР 1926 г. победила первая тенденция. Кроме запрета применения к несовершеннолетним смертной казни УК 1926 г. (ст. 14-а) предусмотрел обязательное смягчение им наказания: в возрасте от 14 до 16 лет - наполовину, а в возрасте от 16 до 18 лет - на треть. Это был уже тот самый прямой протекционизм несовершеннолетних (только по одному возрасту), который упоминался выше, когда речь шла о ювенальной юстиции в странах Запада. В дальнейшем развитии российское уголовное право от этого принципа отказалось, УК 1960 и 1996 гг. его не восприняли.
Однако в тот период был еще очень прочен приоритет комиссии по делам несовершеннолетних в рассмотрении дел данной категории. Об этом свидетельствовало следующее правило ст. 40 УПК 1922 г.: «При наличии в деле нескольких обвиняемых, из которых один или несколько несовершеннолетних (менее 16 лет), дело в отношении последних должно быть выделено и передано в комиссию о несовершеннолетних». УПК в редакции 1923 г. внес в этом отношении свой «вклад»: предписал рассматривать дела несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет в судебном порядке только по постановлению комиссии о несовершеннолетних.
В УПК РСФСР (в ред. 1923 г.) была сформулирована послереволюционная модель российской ювенальной юстиции, которая включала правила подсудности дел о несовершеннолетних, требования к профессиональному подбору народных заседателей, сроки рассмотрения дел этой категории. Впервые было сформулировано правило о недопустимости рассмотрения дел несовершеннолетних без участия защиты.
Формальным рубежом карательной переориентации уголовной политики в отношении несовершеннолетних стали некоторые законодательные акты того времени. Речь, прежде всего, идет о постановлении ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних». Постановление это определило на долгие годы отнюдь не демократическую прокурорскую и судебную практику в отношении несовершеннолетних. Оно действовало в течение 24 лет и только в 1959 г. было отменено вместе с другими нормативными актами, утратившими силу в связи с введением в действие нового уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Постановлением от 7 апреля 1935 г. возраст уголовной ответственности по значительной части составов преступлений был снижен до 12 лет. Восстанавливался принцип применения к несовершеннолетним всех видов наказаний.
В УПК РСФСР 1922 г. был предусмотрен ряд правил судопроизводства, утвердив тем самым судебный порядок рассмотрения дел несовершеннолетних. Однако таких норм было немного. В их числе - обязанность суда установить возраст подсудимого, запрет присутствия несовершеннолетних в зале судебного заседания. В редакции УПК РСФСР 1923 г. предусматривалось выделение дел в отношении несовершеннолетних до 14 лет в отдельное производство и передача их в комиссии по делам несовершеннолетних.
Все рассмотренные выше законодательные и правоприменительные акты определили карательную ориентацию правосудия в отношении несовершеннолетних на длительный период - с 1935 г. до конца 50-х гг. Как уже отмечалось, они утратили силу в связи с принятием нового уголовного и уголовнопроцессуального законодательства СССР и союзных республик в 1958-1961 гг. Ушли в прошлое и комментировавшие их многочисленные приказы, инструкции, директивные письма различных ведомств.
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
Вступивший в законную силу УК РСФСР 1960 г. установил максимальное наказание для несовершеннолетних в виде 10 лет лишения свободы, предусмотрев отбывание данного вида наказания в воспитательно-трудовых колониях общего и усиленного режимов (ст. 24).
Кроме того, он детально регламентировал виды принудительных мер воспитательного характера, применяемых к несовершеннолетним:
Возложение обязанности публично или в иной форме, определяемой судом, принести извинение потерпевшему;
Объявление выговора или строгого выговора;
Предостережение;
Возложение на несовершеннолетнего, достигшего пятнадцатилетнего возраста, обязанности возместить причиненный ущерб (если несовершеннолетний имел самостоятельный заработок и сумма ущерба не превышает пятидесяти рублей, или возложение обязанности своим трудом устранить причиненный материальный ущерб, не превышающий пятидесяти рублей; при причинении ущерба на сумму свыше пятидесяти рублей возмещение ущерба производилось в порядке гражданского судопроизводства);
Передача несовершеннолетнего под строгий надзор родителям или лицам, их заменяющим;
Передача несовершеннолетнего под наблюдение трудовому коллективу, общественной организации, с их согласия, а также отдельным гражданам (по их просьбе). Суд также мог признать необходимым назначить общественного воспитателя в соответствии с Положением об общественных воспитателях несовершеннолетних;
Помещение несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение.
При этом срок, порядок и условия
нахождения несовершеннолетних в специальных учебно-воспитательных и лечебно-воспитательных учреждениях определялись Положением о комиссиях по делам несовершеннолетних.
В УПК РСФСР 1960 г. также были предусмотрены определенные особенности, которые касались, прежде всего, обстоятельств, подлежащих установлению по делам несовершеннолетних, среди которых можно было отметить:
Возраст несовершеннолетнего (число, месяц, год рождения);
Условия жизни и воспитания;
Причины и условия, способствовавшие совершению преступления несовершеннолетним;
Наличие взрослых подстрекателей и иных соучастников.
Кроме того, при наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно было быть выявлено также, мог ли он полностью сознавать значение своих действий. В ст. 393 УПК говорилось о том, что задержание и заключение под стражу в качестве меры пресечения могло применяться к несовершеннолетнему лишь в исключительных случаях, когда это вызывалось тяжестью совершенного преступления; предусматривалось обязательное участие защитника. Также был предусмотрен специальный порядок вызова несовершеннолетнего в суд, особые меры пресечения (например, отдача под присмотр родителей, опекунов или попечителей); указывалось на обязательное участие педагога в допросе несовершеннолетнего обвиняемого, не достигшего возраста 16 лет .
Положительным аспектом была возможность участия в деле (помимо законных представителей) представителей предприятий, учреждений и организаций в которых работал или учился несовершеннолетний (ст. 400 УПК).
Подводя краткий итог вышеизложенному, можно сделать вывод о том, что многие идеи правосудия в отношении не-
Электронный научно-практический журнал «Синергия»
Синергия. 2016. № 1.
совершеннолетних получили свое раз- уголовно-процессуальном законодатель-
витие и закрепление в действующем стве.
Библиографический список
1. Галимов О. Х. Малолетние лица в уголовном судопроизводстве. - СПб., 2001.
2. Мельникова Э.Б. Ювенальная юстиция. - М., 1999.
3. Гаврилов С.Т. Организация предупреждения отклоняющегося поведения несовершеннолетних: отечественный опыт // Территория науки. 2015. № 6. С. 146-152.
4. Гаврилов С.Т., Бородкина Т.А. Факторы, влияющие на преступность несовершеннолетних в России // Территория науки. 2015. № 5. С. 156-158
5. Галкин А. Возвращение ювенальной юстиции в Россию // Российская юстиция. 2002. № 7. С. 28.
6. Быкин В.И., Черчага С.В. Возвращение ювенальной юстиции в Россию // Вопросы ювенальной юстиции. 2006. № 1. С. 31.
7. Кошелева Е.В., Лелеков В.А. Криминологическая характеристика ювенальной наркопреступности // Территория науки. 2015. № 2. С. 184-188.
8. Лелеков В.А., Кошелева Е.В. Причины и условия пенитенциарного рецидива несовершеннолетних // Территория науки. 2014. Т 2. № 2. С. 180-187.
9. Васинцева Л.М. Исторический путь ювенальной юстиции // Вестник МГТУ. 2006. Т. 9. № 4. С. 541.
10. Ларин А.М. Уголовный процесс России. Лекции - очерки / Под ред. В. М. Савицкого. М., 1997.
Information about
Анисимов Артур Анатольевич,
Кандидат юридических наук, доцент, Российский государственный университет правосудия, г. Воронеж, Россия
Anisimov Artur Anatolievich,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Russian Academy of Justice, Voronezh, Russia
Гаврилов Сергей Тихонович,
Кандидат педагогических наук, доцент, Воронежский экономико-правовой институт, г. Воронеж, Россия
Gavrilov Sergey Tihonovich,
Candidate of pedagogical sciences, associate professor, Voronezh Economics and Law Institute, Voronezh, Russia
© 2014 О. И. Льноградская
кандидат педагогических наук, доцент Самарский государственный технический университет
В статье показано развитие темы ювенальной юстиции в российской науке, которое связано и во многом обусловлено особенностями исторического пути формирования правосудия по делам несовершеннолетних в России.
Знание истории предмета исследования дает в руки ключ к раскрытию его сущности и перспектив развития. Это особенно актуально для ювенальной юстиции. Без знания ее истории очень трудно почувствовать ее специфику: почему ювенальной юстиции не было и почему она возникла? Почему ювенальная юстиция отклоняется от общих процессуальных канонов и несмотря на это считается эффективной? Почему, наконец, именно ювенальную юстицию считают прообразом правосудия будущего?
Историческое прошлое несовершеннолетних правонарушителей - с античных времен и Средневековья до середины XIX в. - можно назвать жестоким и несправедливым. Меч правосудия был по отношению к ним карающим, об этом можно судить по содержанию некоторых историкоправовых источников и следующих моментов общего плана: в юриспруденции тех времен не существовало правового понятия детства как особо защищаемого периода жизни человека; как следствие этого в правовых актах не обнаруживается юридических правил специальной защиты детей и подростков в суде. Можно даже предположить, что юристов античности, Средневековья и раннего капитализма дети-преступники как самостоятельная демографическая группа не интересовали.
Соответственно жестокость суда к несовершеннолетним проявлялась в том, что они, если совершали противоправные поступки, в своем правовом положении приравнивались к взрослым преступникам. И все же нельзя категорически утверждать, что римское право, более поздние правовые акты Средневековья и тем более законодательство XVIII-XIX вв. вообще не оставили нам никаких юридических свидетельств того, что существовали попытки оградить юных граждан от жестокой кары за совершенное деяние. Чтобы в этом убедиться, необходимо вспомнить некоторые положения римского права. Начнем с норм гражданского права, поскольку именно в нем судебная защита несовершеннолетних берет свое начало.
В Дигестах императора Юстиниана (IV в. н.э.) в 4-й книге есть титул 4 «О лицах, не достигших 25 лет». В п. 1 титула приводится высказывание Доминиция Ульпиана, римского юриста, префекта претория: «Следуя естественной справедливости, претор установил этот эдикт, путем которого предоставил защиту юным, так как всем известно, что у лиц этого возраста рассудительность является шаткой и непрочной и подвержена возможностям многих обманов, этим эдиктом претор обещал помощь и защиту против обмана...».
Из текста эдикта становится ясно, что защиту лиц в возрасте до 25 лет осуществляют их попечители, и речь главным образом идет о сделках с имуществом. В титуле 4 есть еще несколько пунктов, где подробно рассматриваются разные случаи совершения этими лицами сделок и указывается, когда им должна быть оказана защита, а когда нет. Упоминаются и правонарушения. Пожалуй, ближе к современному пониманию будет ответ Ульпиана на вопрос, нужно ли оказывать помощь малолетнему, если последний умышленно совершил правонарушение. «И нужно признать, - отвечает Ульпиан, - что при правонарушениях не следует приходить несовершеннолетним на помощь и таковая не оказывается. Ибо если он умышленно совершил воровство или противоправно причинил ущерб, помощь не оказывается».
Римское право оставило нам еще одно свидетельство защиты детей государством - это доктрина государства-отца (parens patriae). Государство объявляется высшим опекуном ребенка. В истории ювенальной юстиции она констатировалась (декларировалась) не один раз. В законах античного мира и Средневековья в отношении преступлений несовершеннолетних и об их ответственности перед судом речь шла только о наказаниях детей и подростков. Процессуальный статус стал интересовать юристов достаточно поздно.
В законах 12 таблиц был впервые сформулирован принцип прощения наказания. Он относился главным образом к несовершеннолетним и в некоторых последующих работах, трактовавших содержание упомянутого закона, и формулировался как прощение, оправданное несовершеннолетием.
В названных законах речь шла о неназначении наказания при наличии двух условий: когда совершивший преступление не понимал характера преступного акта; когда сам преступный акт не был доведен до конца. Этот принцип в течение длительного времени был распространен в странах, воспринявших римское право.
Жестокость, игнорирование детства как естественного состояния человеческой личности более всего характерны для средневековых правовых актов. Известные швейцарские исследователи преступности несовершеннолетних Морис и Энрике Вейяр-Цибульские по результатам своих многолетних исследований истории борьбы с преступностью несовершеннолетних свидетельствуют, что к ним достаточно часто применялась смертная казнь к детям младшего возраста, а также иные «взрослые» наказания. И хотя во многих законодательных актах того времени («Швабское зеркало» - сборник германских законов XII в.; «Каролина» - уголовно-судебное уложение короля Карла V, XVI в.) упоминается прощение наказания, в самих законах были оговорки, позволяющие этот принцип обойти.
Дальнейшее развитие уголовного права и правосудия давало все больше отклонений от принципа прощения наказания, когда речь шла о несовершеннолетних. Это было отражением мрачной эпохи средневекового правосудия.
Дальнейшее развитие восстановительного правосудия (ювенальной юстиции) прочно связано с XIX в., а точнее, с его второй половиной, которая ознаменовала собой постепенное, но неукоснительное изменение указанного традиционного отношения к несовершеннолетним правонарушителям. Поворот был подготовлен самой историей ювенальной юстиции. Но необходим был особый импульс, чтобы стало ясно, что без специального правосудия для несовершеннолетних борьба с детской и юношеской преступностью обречена на неудачу.
Им стал небывалый рост преступности несовершеннолетних в конце XIX в. Достижения технического прогресса породили определенные новшества в экономической сфере, изменившие привычные условия жизни общества. Европа конца XIX - начала XX в. была наводнена толпами юных бродяг и правонарушителей. Существующие в то время средства борьбы с преступностью можно оценить как неэффективные, а применительно к несовершеннолетним - как провоцирующие новые преступления. Создание чикагского суда по делам несовершеннолетних было своеобразной сенсацией начала XX в., но сразу обнаружился неодинаковый подход в разных странах к виду указанной юрисдикции.
Автономная ювенальная юстиция возникла не во всех странах. Четко обозначились два варианта: автономные суды, не связанные с общим судом; состав общего суда, получивший функции рассмотрения дел о несовершеннолетних. Особый интерес представляет национальный опыт стран, где суды по делам несовершеннолетних начали эффективно функционировать: США, Англия, Франция, Германия и Россия.
Первый суд по делам несовершеннолетних в России был открыт в Санкт-Петербурге 22 января 1910 г. Дальнейшее распространение новой судебной системы было очень быстрым. В 1917 г. такие суды действовали в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Либаве, Риге, Томске, Саратове.
По мнению известного исследователя в области ювенальной юстиции Э. Мельниковой, «российская модель ювенальной юстиции была очень удачной. До 70 % несовершеннолетних правонарушителей «детские суды» отправляли не в тюрьмы, а под надзор попечителей, наблюдавших за их поведением. Да и сам суд рассматривался как орган социального попечения о несовершеннолетних».
В России функции судьи по делам несовершеннолетних осуществлял специальный мировой судья. К его компетенции относились дела о преступлениях несовершеннолетних, а также взрослых подстрекателей подростков. Вопросы гражданского и опекунского производства не относились к юрисдикции «детского суда». Судья этого суда осуществлял надзор за работой учреждений, принимающих на себя заботу о малолетних преступниках, именно поэтому российские юристы рассматривали суд для несовершеннолетних как «орган государственного попечения о несовершеннолетнем, действующий в судебном порядке».
Позднее, в 1913 г., в компетенцию «детского суда» были включены дела о беспризорных несовершеннолетних в возрасте до 17 лет, что сразу расширило сферу его гражданского и опекунского судопроизводства.
Необходимо также проанализировать длительный послереволюционный период российской ювенальной юстиции (1917-1959 гг.). Это позволит понять характер действующего правосудия по делам несовершеннолетних.
Автономная российская юстиция перестала существовать по декрету Совнаркома России от 17 января 1918 г. и была заменена на другую систему, которая, по мнению создателей, была более гуманной, более приспособленной к обращению с детьми и подростками. Преобразования судебной системы начались в январе 1918 г. и продолжились через два года после этого - в марте 1920 г.
Декрет от 17 января 1918 г. «О комиссиях о несовершеннолетних» внес существенные изменения в российское правосудие по делам несовершеннолетних: отменил тюремное заключение и суды для них.
Для тех лет непривычной была ведомственная принадлежность созданных комиссий по делам несовершеннолетних: они находились в ведении Наркомата общественного призрения. Комиссии включали представителей трех ведомств: общественного призрения, просвещения и юстиции. Обязательным членом комиссии был врач.
В компетенцию комиссий входило освобождение несовершеннолетних от ответственности или направление их в одно из «убежищ» наркомата, сообразно характеру содеянного.
30 июля 1920 г. была опубликована инструкция «О работе комиссии о несовершеннолетних». Данный медико-психологический и педагогический документ отражал общую ориентацию уголовной политики в отношении несовершеннолетних. Заседания названных комиссий были публичными, разрешалось присутствие прессы, но было запрещено публиковать фамилии несовершеннолетних. К середине 20-х гг., в ходе поиска оптимальных решений для борьбы с правонарушениями несовершеннолетних, в России были заложены основы новой, гуманистической воспитательно-профилактической системы, способной даже в условиях экономической разрухи, политической и социальной нестабильности достаточно эффективно решать задачи охраны прав и законных интересов детей, реально снижать общественную опасность их противоправного поведения. Законодательные установки на максимально возможное изъятие несовершеннолетних из сферы уголовной юстиции и замену карательных мер мерами воспитательного воздействия в сочетании с социологическим объяснением преступности привели к существенной гуманизации уголовно-правовой политики и практики предупреждения преступности несовершеннолетних.
Преимущественное участие неюристов в заседаниях и в принятии решений о судьбе несовершеннолетних снижало юридический уровень деятельности комиссии и, соответственно, защищенность детей и подростков в этих комиссиях. Приходится с сожалением отметить, что этот изъян оказался живучим и несмотря на серьезные перемены низкий уровень правовой защищенности подростков сохранился до наших дней.
В то время реалии жизни заставили вскоре вспомнить о судах. Ведь подростки совершали не только малозначительные поступки, но и вполне серьезные и опасные преступления. Сами по себе преступления исчезнуть не могли, а бороться с ними у комиссий не было средств. Имеющаяся статистика показывает, что более чем половине несовершеннолетних комиссии по делам несовершеннолетних назначали меры, не связанные с изоляцией от привычного социального окружения, 5-6 % - назначались воспитательные меры, связанные с помещением в специальное учреждение, только 10-12 % дел несовершеннолетних передавались в суд. Однако несмотря на предпринимаемые усилия удельный вес несовершеннолетних среди осужденных в 20-е гг. прошлого столетия постоянно возрастал. Так, в 1919 г. он составил 0,7 %, в 1920 - 0,8 %, 1921-1 %, 1922-1,4 %, 1923-1,3 %, 1924-1,6 %, 1925 - 2,1 %.
В феврале 1920 г. был разработан и внесен на рассмотрение правительства проект декрета «О суде над несовершеннолетними». Он был утвержден постановлением СНК РСФСР 4 марта 1920 г. В отличие от декрета 17 января 1918 г., новый декрет допускал передачу дел несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет в народный суд, если комиссия о несовершеннолетних установила невозможность применить к ним медико-педагогические меры.
В инструкции Наркомпроса РСФСР по делам несовершеннолетних, принятой в 1921 г., указывалось, что комиссии должны передавать в суд дела лишь о тех несовершеннолетних, которые неоднократно привлекались за преступления или совершали побеги из детских учреждений, куда определялись комиссиями в связи с совершением нетяжкого преступления.
Наиболее важным, по мнению автора, является то обстоятельство, что именно в этот период впервые в отечественном законодательстве были систематизированы и детально разработаны уголовно-правовые принудительные меры, имеющие воспитательный (медико-педагогический) характер: беседа; разъяснение; замечание; внушение; оставление на свободе под присмотром родителей (родственников, обследователей); определение на работу; помещение в школу; отправка на родину; помещение в специализированные воспитательные и лечебно-воспитательные учреждения.
В 20-е гг. вновь произошла переориентация законодательства и практики на судебные формы борьбы с преступностью несовершеннолетних. В УПК РСФСР (ред. 1923 г.) была сформулирована послереволюционная модель российской ювенальной юстиции, которая включала правила подсудности дел о несовершеннолетних, требования к профессиональному подбору народных заседателей, сроки рассмотрения дел.
Впервые было сформулировано правило, согласно которому недопустимо рассматривать дела несовершеннолетних без участия защиты. К огромному сожалению, эта, вторая, модель ювенальной юстиции развития не получила. Однако последующие нормативные акты выявляют отчетливую тенденцию карательной переориентации правосудия в отношении рассматриваемой категории.
Формальным рубежом карательной переориентации уголовной политики в отношении несовершеннолетних стало Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», которое на долгие годы определило недемократическую прокурорскую и судебную практику в отношении них. Содержание этого документа дает основание связать его с другими постановлениями, положившими начало политическим репрессиям и насилию в нашей стране.
Постановлением от 7 апреля 1935 г. возраст уголовной ответственности по значительной части составов преступлений снижался до 12 лет. Восстанавливался принцип применения к несовершеннолетним всех видов наказаний, отменялась ст. 8 Основных начал уголовного законодательства СССР, в которой речь шла об обязательном применении к малолетним правонарушителям мер медико-педагогического характера и о преимущественном применении к ним этих мер. Из УПК РСФСР была исключена ст. 38 о выделении дел несовершеннолетних в отдельные производства и направлении их в комиссии для несовершеннолетних. Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 20 июня 1935 г. ликвидировались и сами эти комиссии. В период 1938-1941 гг. различные ведомства значительно реже издавали правоприменительные акты, касающиеся несовершеннолетних, и их содержание становилось все более карательным. А в 1941 г. принимается указ Президиума Верховного Совета СССР «О применении судами Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», в котором предписывалось применять постановление от 7 апреля 1935 г. не только за умышленные преступления, но и за преступления, совершенные по неосторожности. До этого указа Пленум Верховного суда СССР ориентировал суды на привлечение несовершеннолетних к уголовной ответственности по постановлению от 7 апреля 1935 г. лишь за умышленные преступления. Так был нанесен фактически еще один удар по гуманистическим традициям ювенальной юстиции, пытавшейся существовать и в те мрачные времена.
В советской юридической литературе предпринимались попытки объяснить усиление мер уголовной репрессии по отношению к несовершеннолетним. Так, профессор С. В. Пивоваров писал: «установление уголовной ответственности за ряд преступлений, начиная с 12-летнего возраста, видимо, было продиктовано желанием указать несовершеннолетним, что советская власть предъявляет серьезные требования к своим подрастающим гражданам».
Все рассмотренные выше законодательные и правоприменительные акты выявили карательную ориентацию правосудия в отношении несовершеннолетних за длительный период - с 1935 г. до конца 1950-х гг. Они утратили силу в 1958-1961 гг. в связи с принятием нового уголовного и уголовно-процессуального законодательства СССР и союзных республик.
Принятые в ходе правовой реформы конца 50-х - начала 60-х гг. XX в. Уголовный и Уголовнопроцессуальный кодексы уделили несовершеннолетним серьезное внимание. В УК РСФСР 1960 г. были введены нормы, смягчающие санкции в отношении несовершеннолетних, а также предусмотрена возможность освобождения от уголовной ответственности с применением принудительных мер воспитательного характера. В эти годы были вновь введены комиссии по делам несовершеннолетних, создан институт общественных воспитателей. В УПК РСФСР 1960 г. выделена специальная глава «Производство по делам несовершеннолетних», что стало серьезным шагом, в котором (при желании) можно увидеть перспективу будущей автономизации российской ювенальной юстиции.
Правовая реформа 90-х гг. XX столетия утвердила общепризнанные принципы и нормы международного права в качестве составной части правовой системы Российской Федерации (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). Это положение существенно повлияло на содержание новых законов, в частности Уголовного (1996 г.) и Уголовно-процессуального (2001 г.) кодексов.
УПК и УК содержат отдельные главы, относящиеся к несовершеннолетним. Здесь содержатся нормы, вполне соответствующие международным стандартам детского правосудия. Однако регламентация производства в отношении несовершеннолетних и особенности их уголовной ответственности не исчерпываются содержанием норм, представленных в указанных главах, - последние лишь дополняют общие положения кодексов.
Сегодня в России рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних по-прежнему осуществляется в контексте общих принципов и норм уголовной юстиции и имеет только некоторую специфику, связанную, скорее, с идеями смягчения уголовной ответственности, но не меняющую радикально саму систему.
Исследуя историю создания ювенальной юстиции в различных странах, Э. Б. Мельникова обращает внимание на историческую особенность, объясняющую направленность ювенальной юстиции: «Исторически суд по делам несовершеннолетних создавался как суд, решающий двуединую задачу защиты прав детей, подростков и уголовного преследования несовершеннолетних преступников» 1 .
«Правовой акт, создавший первый в мире ювенальный суд («чикагский» или «иллинойский»), - Закон штата Иллинойс (США) от 2 июля 1899 г., - отмечает Э. Б. Мельникова, - был направлен на спасение детей, оказавшихся в опасной для их жизни и здоровья обстановке (на улице, без крова, без родительской защиты и попечения). И подростки-правонарушители в этом Законе рассматривались, прежде всего, как жертвы указанных негативных условий. Эта позиция Закона от 2 июля 1899 г. дала старт развитию ювенальной юстиции как охранительному в отношении несовершеннолетних судебному механизму» 1 .
Заметим, однако, что охранительный режим ювенального судопроизводства использовался уже в доктрине римского права государ- ства-отца (parens patriae). Дигесты Юстиниана содержат высказывание Ульпиана о необходимости предоставления защиты лицам, не достигшим возраста 25 лет . В «Каролине» впервые появляются положения о необходимости использования познаний специалистов при разрешении вопроса о привлечении к ответственности несовершеннолетних. Согласно ст. CL-XX1X при рассмотрении уголовных дел в отношении малолетних лиц, которые «заведомо лишены рассудка», необходимо было «запросить совета у сведущих людей, как поступить соответственно всем обстоятельствам дела и нужно ли применять наказание» .
С течением времени и развитием ювенальной юстиции ее охранительная функция все более укрепляется.
Зарождение ювенальной юстиции в России можно отнести к XIX в. Именно в это время проявился интерес юстиции к ребенку под влиянием широкого общественного и научного внимания к детству вообще. Понять предпосылки рождения ювенальной юстиции можно обратившись к социальной и культурной ситуации того времени. Девятнадцатое столетие - век индустриализации, бурного развития капитализма, сопровождавшегося оттоком населения в города, разрывом традиционных социальных связей. Многие дети оказывались в неблагоприятной среде, без попечения родителей, а то и вовсе на улице. Использовался тяжелый детский труд, оказывающий пагубное воздействие на развитие организма ребенка. Нищета, отвратительные жилищные условия, плохое питание, невежество, пьянство, разврат, преступность оказывались той средой, в которой дети нередко вынужденно становились на путь бродяжничества, попрошайничества, проституции, преступлений. В этот период формировались социологические концепции причин преступности, в которых ведущими признавались социальные и экономические детерминанты. Это привело к осознанию того, что в борьбе с преступностью в первую очередь следует обратиться к профилактике: «Крайне близоруко обращать все силы борьбы на детей-преступников и оставлять без внимания питающие их корни... Рациональным лечением в данной области является то, которое направляет свои силы на детей, находящихся в моральной опасности; на детей, оставленных без призора и воспитания» 1 .
Широкое распространение получили различные общественные организации, ставившие своей целью благотворительность, защиту детей от жестокого обращения, попечение о беспризорных, больных и детях, нуждающихся в поддержке, создание благоприятных условий для воспитания и обучения. Открываются приюты, реформатории, школы, мастерские, клубы и проч. Впоследствии такого рода общественные объединения стали составной частью ювенальной юстиции .
До этого ребенка воспринимали как «уменьшенного взрослого», и только к концу XVIII-XIX в. заговорили о самоценности детской жизни, личности ребенка, значении воспитания. Мысли философов, писателей, общественных деятелей обратились к педагогическим концепциям. Во второй половине XIX в. оформляются такие области знания, как детская и педагогическая психология, к концу века появляется педология -комплексная наука о ребенке . Развитие педологических концепций переносит акцент целей наказания от воздаяния к исправлению. Особую актуальность эта точка зрения обрела в отношении юных правонарушителей, поскольку во всем мире признавалось развращающее, особенно опасное, способствующее рецидивизму влияние тюрьмы на подростков. Вредной признавалась также публичная позорящая и во многом непонятная ребенку официальная судебная процедура.
Последняя треть XIX в. была ознаменована международным движением общественных организаций, юристов, выступающих за особое положение детей в уголовном процессе и применение к юным правонарушителям воспитательных мер вместо карательных. В мировом сообществе была осознана необходимость реформ правосудия в отношении несовершеннолетних. В результате внимание общества и государства, обращенное на заброшенных, лишенных должного воспитания и ухода детей, а также детей, совершивших правонарушения, приняло форму попечения и воспитания.
Появился Закон от 2 июня 1897 г. «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений об их наказуемости» 1 . Содержание данного Закона составляли дополнения и изменения в такие законодательные акты, как Уложение о наказаниях уголовных и исправительных; Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями; Учреждение судебных установлений; Устав уголовного судопроизводства.
С помощью Закона был существенно изменен институт уголовной ответственности несовершеннолетних. Согласно ему санкции дифференцировались для возрастных групп от 10 до 14, от 14 до 17 лет и от 17 до 21 года. В ходе рассмотрения дела наиболее распространенной была отдача несовершеннолетнего под ответственный надзор родителей или других лиц. В случае если за совершенное несовершеннолетним деяние было предусмотрено наказание в виде тюремного заключения, оно заменялось на помещение в исправительные приюты или колонии для несовершеннолетних, а при их отсутствии - особые помещения для несовершеннолетних при тюрьмах или монастыри соответствующего вероисповедания. Для лиц от 14 до 17 лет и от 17 до 21 года, совершивших серьезные преступления, за которые предусматривались смертная казнь, каторжные работы, тюремное заключение, ссылка на поселение и т. п., наказание смягчалось. К основным процессуальным положениям, содержащимся в этом Законе, относятся: участие законных представителей (применявшееся, однако, по усмотрению суда); регламентация таких мер пресечения, как отдача под ответственный надзор законных представителей и лиц, изъявивших на то согласие; помещение в исправительные приюты и отделения при исправительных колониях, помещение в монастыри исповедания подсудимых; выделение в особое производство дел о соучастии несовершеннолетних; особое производство о разумении (т. е. выяснялось наличие у обвиняемого понимания значения и серьезности совершаемого им деяния, умения руководить своими поступками) для лиц от 10 до 17 лет; обязательная защита.
Современниками этот Закон подвергался критике прежде всего за то, что он коренным образом не изменил правосудие в отношении несовершеннолетних, а ряд существенных для защиты интересов ребенка положений не стали гарантиями, а были отданы на судейское усмотрение. Кроме того, на практике Закон оказался не обеспечен механизмами реализации. Например, меры пресечения и уголовные санкции, которые рассматривались законодателем как экстраординарные (помещение в особые отделения при тюрьмах или арестных домах), из-за недостаточности исправительно-воспитательных учреждений на практике остались вполне ординарными. «Таким образом, мы видим, что именно то, что хотел устранить законодатель («чрезвычайно вредное и растлевающее влияние предварительного содержания под стражей»), законодательно закрепляется вновь как чрезвычайная мера. Однако насколько чрезвычайной является эта мера? ...не остается все же тайной то положение, что вследствие недостаточности существующих воспитательно-исправительных заведений фактически является невозможным несовершеннолетних старшего возраста от 14 до 17 лет помещать в названные учреждения, и в силу этого содержание в особых помещениях при тюрьмах и арестных домах из меры чрезвычайной обращается в ординарную, разрушая все иллюзии законодателя» 1 . В исследовании М. К. Заменгофа показано, что более чем к половине малолетних и несовершеннолетних подсудимых применялось заключение под стражу (данные по Москве за 1908-1909 гг.), в тюрьмах около 28,7% детей содержалось совместно со взрослыми, в арестных домах - половина .
Но несмотря на нерешенность многих проблем, Закон оказался серьезной новацией и обеспечил существенное продвижение в становлении ювенальной юстиции в России. На момент принятия данного Закона еще нигде в мире не было создано системы ювенальной юстиции (первая появилась в США двумя годами позже). Первый особый суд по делам о несовершеннолетних в России стал действовать с января 1910 г. в Санкт-Петербурге . Он был создан в результате инициатив Санкт-Петербургского общества патроната, сформировавшего Комиссию по вопросу о введении в России особого суда по делам несовершеннолетних, руководил которой профессор И. Я. Фойницкий. Инициатива появилась после доклада П. И. Люблинского о детских судах в США и Западной Европе , сделанного на заседании Петербургского юридического общества весной 1908 г. Комиссия выработала проект правил об особом суде, который и лег в основу организации детской юстиции. Инициативу поддержали Санкт-Петербургский съезд мировых судей, городская управа, Городская дума, Министерство юстиции.
Дела в отношении несовершеннолетних были переданы в ведение особого добавочного мирового судьи, должность которого была создана специально для рассмотрения этой категории дел. Первым судьей стал Н. А. Окунев, который лично ознакомился с работой детских судов на Западе и принимал участие в разработке проекта правил деятельности такого суда в России.
Главнейшей составляющей новой системы была организация попечения над несовершеннолетними. На попечителей возлагалась обязанность присмотра за несовершеннолетним по поручению судьи. Попечитель собирал для суда сведения о социальных условиях жизни ребенка, о его семье, выяснялись причины, приведшие к преступлению, с тем чтобы суд своим решением защитил ребенка от влияния этих неблагоприятных факторов и способствовал его исправлению. Попечитель оказывал помощь в устройстве на работу или учебу, в выполнении других указаний судьи, взаимодействовал с благотворительными обществами и другими учреждениями и лицами, которые могли содействовать воспитанию несовершеннолетнего. Он представлял систематические отчеты судье о поведении и образе жизни своих подопечных. Попечение над несовершеннолетними возлагалось на штатных попечителей и на добровольцев - представителей обществ, занимающихся зашитой детей, и других благонадежных лиц. По образцу Санкт-Петербургского были созданы детские суды в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Саратове и других городах. Эти суды полностью соответствовали понятию детского правосудия, которое к тому времени оформилось как особая юстиция.
Сегодня одни исследователи считают, что в России того времени была создана ювенальная юстиция, другие - что реализовались лишь ее элементы. Интересно, что в то время в России не было никакого специального закона о ювенальной юстиции. А детские суды были созданы «в порядке частной инициативы (городского самоуправления)» 1 и действовали на основе Закона от 2 июня 1897 г. и правил, выработанных Комиссией по вопросу о введении в России особого суда по делам несовершеннолетних.
После Великой Октябрьской социалистической революции в январе 1918 г. Декретом Совнаркома России «О комиссиях для несовершеннолетних» судебное рассмотрение дел несовершеннолетних отменено и учреждены специальные комиссии по делам несовершеннолетних. Ими и стали рассматриваться дела о преступлениях несовершеннолетних. Кроме того, было отменено тюремное заключение, вместо которого стали применяться меры медико-педагогического характера. Этот был шаг для дальнейшей гуманизации в обращении с детьми, совершившими правонарушения.
Однако Декретом 1920 г. было установлено, что дела о тяжких преступлениях несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет передаются в народный суд. Постепенно в 20-е гг. дела о преступлениях несовершеннолетних вернулись в орбиту уголовного карательного правосудия, несмотря на то что комиссии действовали вплоть до 1935 г.
Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. определил возраст уголовной ответственности - с 14 лет. При этом согласно ст. 18 Кодекса к несовершеннолетним от 14 до 16 лет наказания не применялись, если в отношении их было признано возможным ограничиться мерами медико-педагогического воздействия. К подросткам 16-17 лет первоначально применялось то же наказание, что и к взрослым. Однако вскоре было опубликовано примечание в ст. 33 о невозможности применения клипам, совершившим преступления до 18 лет, высшей меры наказания - смертной казни. Затем осенью 1922 г. в Кодекс были внесены ст. 18.а и 18.6, которые устанавливали обязательное смягчение наказания несовершеннолетним (в возрасте от 14 до 16 лет - наполовину от наивысшего предела, от 16 до 18 лет - на одну треть) 1 . Невозможность применения уголовного наказания (в те годы наказание именовалось «меры социальной защиты») к детям до 14 лет, приоритет мер медико-педагогического характера для несовершеннолетних от 14 до 16 лет и запрет на смертный приговор для лиц до 18 лет были сохранены и в Уголовном кодексе 1926 г. (ст. 12, 22).
Применение мер медико-педагогического характера осуществлялось на фоне интенсивных педагогических поисков форм и методов работы с детьми, а также бурного развития в России в 20-30-е гг. детской психологии и педологии. В первые десятилетия своего существования советская власть возлагала большие надежды на психологическую науку и ее практические ветви (психоанализ, педологию, психотехнику) в связи с грандиозным проектом создания «нового человека» . Педологи работали в большинстве школ, были открыты Педологический институт, сеть кабинетов, специальных детских учреждений.
7 апреля 1935 г. было принято постановление ЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» . В соответствии с ним возраст уголовной ответственности по ряду преступлений (в том числе по кражам) был снижен до 12 лет, кроме того, ликвидирована норма (ст. 8 Основных начал уголовного законодательства СССР) о преимущественном применении к несовершеннолетним мер медико-педагогического характера и восстановлена возможность применения к несовершеннолетним всех видов уголовного наказания. Статья 12 УК РСФСР стала формулироваться следующим образом: «Несовершеннолетние, достигшие двенадцатилетнего возраста, уличенные в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или попытке к убийству, привлекаются к уголовному суду с применением всех мер наказания» 1 .
Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 20 июня 1935 г. «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности» были упразднены комиссии по делам несовершеннолетних.
Постановлением ЦК ВКП(б) от 4 июля 1936 г. «О педологических извращениях в системе наркомпросов» прекращены педологические изыскания. В результате были ликвидированы все педологические учреждения, соответствующая литература изъята из оборота, имена многих видных ученых долгое время находились под запретом.
С 1935 г. карательная политика в отношении детской преступности стала доминирующей вплоть до конца 50-х гг. Так, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1941 г. разъяснено, что применение Верховным Судом СССР при рассмотрении уголовных дел несовершеннолетних постановления от 7 апреля 1935 г. только в случае совершения ими умышленных преступлений «не соответствует тексту закона, вводит не предусмотренные законом ограничения и находится в противоречии со статьей 6 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, согласно которой уголовная ответственность наступает как в случаях совершения преступления умышленно, так и по неосторожности».
В ходе правовой реформы конца 50-х - начала 60-х гг. XX в. были приняты Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, уделявшие несовершеннолетним особое внимание. В Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. были введены нормы, смягчающие санкции в отношении несовершеннолетних, а также предусмотрена возможность освобождения от уголовной ответственности с применением принудительных мер воспитательного характера. В эти годы вновь введены комиссии по делам несовершеннолетних, создан институт общественных воспитателей. В Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР 1960 г. выделена специальная глава «Производство по делам несовершеннолетних».
В постсоветский период правовая реформа 90-х гг. XX столетия утвердила общепризнанные принципы и нормы международного права в качестве составной части правовой системы Российской Федерации (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). Это положение существенно повлияло на содержание новых законов, в частности Уголовного (1996 г.) и Уголовно-процессуального (2001 г.) кодексов. В Концепции судебной реформы, одобренной Верховным Советом РСФСР в 1991 г., указывалось на необходимость создания ювенальной юстиции.
Сегодня Уголовно-процессуальный и Уголовный кодексы РФ содержат отдельные главы, относящиеся к несовершеннолетним. Формулировки данных норм вполне соответствуют международным стандартам «детского» правосудия. Поправки от 8 декабря 2003 г., введенные в Уголовный кодекс РФ, существенно снизили карательный потенциал уголовных санкций. В формулировке статьи об уголовной ответственности (ч. 2 ст. 87 УК РФ) на первое место были поставлены меры воспитательного воздействия и лишь затем - наказание 1 . О снижении карательного потенциала свидетельствует статистика, показывающая изменения, последовавшие вслед за внесением поправок в правоприменительную практику: сокращение числа осужденных, увеличение удельного веса освобожденных от уголовной ответственности .
На данный момент в России рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних по-прежнему осуществляется на основании общих принципов и норм карательной уголовной юстиции, имеющей некоторую специфику, связанную скорее с идеями смягчения уголовной ответственности и некоторыми процессуальными особенностями, но не меняющую принципиально саму систему.
Большая часть регионов не имеет своих воспитательных колоний (в России таких колоний всего 62). Поэтому лишение свободы оказывается для подростка двойным наказанием из-за удаленности от дома и близких людей. Нередко это становится причиной ухудшения или полного разрыва столь необходимых социальных связей, что не способствует интеграции в общество. Сегодня по-прежнему актуальны мысли, высказанные сто лет назад: «Особенность характера борьбы с детской преступностью заключается в отступлении от обычного судейского формализма: не так важна буква приговора, как сама реализация приговора в жизни. Мы отнюдь не являемся сторонниками развития широкой сети учреждений, именуемых особыми помещениями при тюрьмах, ибо согласно закону во главе этих учреждений будет стоять тюремное начальство. Деятели, воспитанные на «уставе о содержании под стражей», мы думаем, не справятся с задачей исправления юных преступников: они будут больше заботиться о крепости тюремных запоров и о надлежащем исполнении инструкций... Мы не думаем, чтобы действительна была борьба с юными преступниками при помощи особых «отделений». Заменить эти учреждения должны настоящие воспитательные учреждения, куда направляли бы малолетних не для фикции исправления. Воспитательные учреждения должны дать государству сильных и стойких граждан... В этом деле пенитенциарная наука должна уступить дорогу педагогике с ее любовным отношением к преступнику и верой в творимое дело» 1 .
Основная масса преступлений, совершаемых несовершеннолетними, как уже говорилось выше, - это кражи. Осмысленно ли помещать подростка, совершившего кражу, в детскую тюрьму, где несовершеннолетние, имеющие наказание за более «тяжкую» статью, пользуются гораздо более высоким авторитетом среди сверстников, где господствует физическая сила?
Кроме того, сущность ювенальной юстиции не в том, что сначала применяют наказание мягкое, а потом жесткое, а в том, что наказание применяется в случае, когда исчерпаны все воспитательные меры, и государство признает свое бессилие в перевоспитании. К сожалению, в России такие ювенальные санкции, как освобождение от уголовной ответственности с применением мер воспитательного воздействия, освобождение от наказания при вынесении обвинительного приговора с помещением в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа применяются очень редко, а условное наказание вообще не сопровождается воспитательными мерами, что нередко воспринимается подростками как безнаказанность.
Таким образом, законодатель все же остерегается со всей определенностью и однозначностью выдвинуть воспитание в качестве основной цели правосудия в отношении несовершеннолетних, поскольку это приведет к изменению всей системы, задействованной при работе с несовершеннолетними, к перестройке профессиональных установок судей и должностных лиц, занимающихся несовершеннолетними 1 . А пока правоприменитель действует по отношению к несовершеннолетним в соответствии с целями уголовного правосудия, хотя Верховный Суд РФ еще раньше - в постановлении Пленума от 14 февраля 2000 г. - указывал на воспитательный характер правосудия в отношении несовершеннолетних.
Во многом столь редкое использование воспитательных санкций объясняется отсутствием сети реабилитационно-воспитательных учреждений, которые могут осуществлять подобные меры. В последние годы стали активно создаваться различного рода социально-реабилитационные и психологические центры и другие учреждения для работы с несовершеннолетними, однако они не позиционируют себя как обязанные или способные к выполнению работы с детьми, совершившими преступления. Впрочем, ситуация здесь двусторонняя: нет учреждений, поскольку судом они не востребованы, а суды не назначают воспитательных мер, поскольку нет тех, кто мог бы их реализовать .
Норма, предписывающая изучать условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, особенности его личности (ст. 421 УПК РФ), не наполнена практическим смыслом. В крайнем случае суд использует такого рода сведения (обычно весьма скудные и формальные) для выяснения «истины», чтобы адекватно назначить наказание, а вовсе не для того, чтобы устранить влияние негативных факторов на жизнь ребенка. Именно в последнем видит свою задачу ювенальный суд, а обязательное участие педагога либо психолога в допросах лиц до 16 лет (ст. 425 УПК РФ) зачастую вместо реальной помощи ребенку выражается в номинальном (для протокола) присутствии человека с соответствующим дипломом.
В России, кроме того, в местах лишения свободы психологические службы призваны фактически обеспечивать управляемость в колонии, а не заниматься разработкой индивидуальных программ по ресоциализации воспитанников. Однако считается общепризнанным, что подготовка к выходу на свободу несовершеннолетних правонарушителей «должна начинаться в первый же день отбываемого ими срока. Полный анализ потребностей и рисков должен быть первым шагом к разработке плана реинтеграции, который полностью готовит осужденного к выходу на свободу за счет четко скоординированной работы по выявлению его потребностей в области образования, работы, дохода, медицинского обслуживания, жилищных условий, надзора, семьи и социальной среды» .
Принадлежность России к мировому сообществу, вхождение в Совет Европы, безусловно, способствуют восприятию международных стандартов и рекомендаций в области правосудия для несовершеннолетних.
Для реализации международных стандартов в отношении несовершеннолетних важную роль был призван сыграть принятый 24 июля 1998 г. Федеральный закон № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации». Им были введены ключевые для ювенальной юстиции понятия, ранее отсутствовавшие в нашем законодательстве, например «социальная реабилитация ребенка». В ч. 4 ст. 15 говорится о приоритете благополучия ребенка, об обеспечении специализации правоприменительных процедур с участием ребенка, о следовании принципам международного права при решении вопроса о наказании несовершеннолетних, совершивших правонарушения, о возможностях в рамках правоприменительных процедур принятия мер о социальной реабилитации несовершеннолетнего. Однако законы, непосредственно регламентирующие рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних, не приведены в соответствие с этим Законом, он остается во многом декларативным, судьи о нем порой забывают.
Федеральный закон 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» предназначен создать фундамент отечественной ювенальной юстиции. Он определяет основные органы и учреждения системы профилактики, их задачи, принципы и основания деятельности, особенности профилактической работы.
На сегодняшний день нельзя сказать, что создана целостная система, так как органы и учреждения работают разрозненно и во многом ориентированы на формальный «учет и контроль» либо на карательные санкции. Однако уже наличие этого Закона дает основание для реализации новых технологий работы с детьми. Кроме того, Закон декларирует высокие ценности гуманизма, защиты прав и интересов ребенка, одновременно создавая правовые условия для складывания сети социально-гуманитарных учреждений для несовершеннолетних.
Знание истории предмета исследования дает в руки ключ к раскрытию его сущности и перспектив развития. Это особенно актуально для ювенальной юстиции. Без знания её истории очень трудно почувствовать её специфику: почему ювенальной юстиции не было и почему она возникла? Почему ювенальная юстиция отклоняется от общих процессуальных канонов и, несмотря на это, считается эффективной? Почему, наконец, именно ювенальную юстицию считают прообразом правосудия будущего?
Историческое прошлое несовершеннолетних правонарушителей можно назвать жестоким и несправедливым. Такая оценка касается нескольких эпох жизни человека - от античного мира и средневековья до середины XIX в. Меч правосудия был по отношению к несовершеннолетним карающим, об этом можно судить по содержанию некоторых историко-правовых источников и следующих моментов общего плана:
· в юриспруденции тех времен не существовало правового понятия детства как особо защищаемого периода жизни человека;
· как следствие этого, в правовых актах не обнаруживается юридических правил специальной защиты детей и подростков в судах и после освобождения из них. Можно даже предположить, что юристов древности, средневековья и «раннего» капитализма дети-преступники как самостоятельная демографическая группа не интересовали.
· соответственно жестокость суда к несовершеннолетним проявлялась в том, что они, если совершали противоправные поступки, в своем правовом положении приравнивались к взрослым преступникам. Современный юрист поймет, что одинаковое наказание 9-летнему ребенку и взрослому бьет сильнее ребенка.
И все же нельзя утверждать категорически и однозначно, что римское право, более поздние правовые акты средневековья и тем более законодательство XVIII-XIX вв. вообще не оставило нам никаких юридических свидетельств того, что существовали попытки оградить несовершеннолетних от жестокой кары за совершенное деяние. Чтобы убедиться в обратном, необходимо вспомнить некоторые положения римского права. Начнем с норм гражданского права. Это обусловлено тем, что судебная защита несовершеннолетних исторически возникла в гражданском, а не в уголовном праве.
В Дигестах императора Юстиниана (VI в н. э.) в книге четвертой, есть титул IV, озаглавленный «О лицах, недостигших 25 лет». В п. 1 титула приводится высказывание Доминициа Ульпиана, римского юриста, префекта претория: «Следую естественной справедливости, претор установил этот эдикт, путем которого он предоставил защиту юным, так как всем известно, что у лиц этого возраста рассудительность является шаткой и непрочной и подвержена возможностям многих обманов; этим эдиктом претор обещал и помощь и защиту против обмана…» 11 Дигесты Юстиниана: Избр. фрагменты / Пер. и примеч. И.С. Перетерского. М., 1984. С.89.
Далее идет по тексту эдикта, из которого ясно, что защиту лиц в возрасте до 25 лет осуществляют их попечители и речь идет главным образом о сделках с имуществом. В титуле IV есть еще несколько пунктов, где подробно рассматриваются разные случаи совершения этими лицами сделок и указывается, когда им должна быть оказана защита, а когда - нет. Упоминаются и правонарушения. Пожалуй, ближе к современному пониманию будет высказывание того же Ульпиана, где он отвечает на вопрос, нужно ли оказывать помощь малолетнему, если он умышленно совершил правонарушение. «И нужно признать, - отвечает Ульпиан, - что при правонарушениях не следует приходить несовершеннолетним на помощь и таковая не оказывается. Ибо если он совершил воровство или противоправно причинил ущерб, помощь не оказывается» Дигесты Юстиниана: Избр. фрагменты / Пер. и примеч. И.С. Перетерского. М., 1984. С.90..
Римское право оставило нам еще одно свидетельство защиты детей государством - это доктрина государства-отца (parens patriae). Государство объявляется высшим опекунов ребенка. В истории ювенальной юстиции она констатировалось (декларировалась) не один раз.
Если говорить о том, что оставил нам античный мир и средневековье о преступлениях несовершеннолетних и об ответственности за это перед судом, то в законах речь шла только о наказаниях детей и подростков. Процессуальный статус стал интересовать юристов значительно позднее.
В законах XII таблиц был впервые сформирован принцип прощения наказания. Он относился главным образом к несовершеннолетним и в некоторых последующих работах, трактовавших содержание упомянутого закона, формулировался как прощение, оправданное несовершеннолетием.
В законах XII таблиц речь шла о неназначении наказания при наличии следующих двух условий:
1) когда совершивший преступление не понимал характера преступного акта;
2) когда сам преступный акт не был доведен до конца.
Этот принцип в течение длительного времени был распространен в странах, воспринявших римское право.
Жестокость, игнорирование детства как естественного состояния человеческой личности более всего характерно для средневековых правовых актов. Известные швейцарские исследователи преступности несовершеннолетних Морис и Энрика Вейяр-Цибульские по результатам своих многолетних исследований истории борьбы с преступностью несовершеннолетних свидетельствуют, что частым было применение смертной казни к детям младшего возраста. К ним применялись все виды и иных наказаний, как к взрослым преступникам, содержание в одних с ними тюрьмах, непонятные детям процессуальные действия (приведение к присяге) и недопустимые (пытки).
И хотя во многих законодательных актах того времени («Швабское зеркало» - сборник германских законов XII в.; «Каролина» - уголовно-судебное уложение короля Карла V, XVI в.) нашло отражение упомянутого прощения наказания, в самих законах были оговорки, позволяющие этот принцип обойти.
Карательный оттенок был у статьи CL-XIV «Каролины», где о несовершеннолетних ворах было сказано следующее: «Если вор или воровка будут в возрасте менее четырнадцати лет, от роду, они независимо от каких-либо иных оснований не могут быть осуждены на смертную казнь, а должны быть подвергнуты… телесным наказаниям по усмотрению (суда) и должны дать вечную клятву». Казалось бы, несовершеннолетний защищен законом от смертной казни. Но нет, вслед за приведенным текстом следует продолжение: «Но если вор по своему возрасту приближается к четырнадцати годам и кража значительна или же обнаруженные при том отягчающие обстоятельства (насильственная кража, или кража, совершенная в третий раз) столь опасны, что злостность может восполнить недостаток возраста, то судья и шеффены должны вопросить… ответа, должно ли подвергнуть такого малолетнего вора имущественным или телесным наказаниям или смертной казни Каролина: Уголовно-судебное уложение Карла V. Алма-Аты, 1967. С. 114-115..
Дальнейшее развитие уголовного права и правосудия давало все больше отклонений от принципа прощения наказания, когда речь шла о несовершеннолетних. Это было отражением мрачной эпохи средневекового правосудия.
Отсутствие специальной правовой защиты несовершеннолетних можно обнаружить в законах многих стран в начале и даже в середине XIX в. Действующие законы устанавливали равную для детей и взрослых ответственность и наказание, одинаковую для всех лиц, представших перед судом, судебную процедуру.
Завершая знакомство с тяжелым историческим прошлым несовершеннолетних в орбите правосудия, отметим главное.
Исторические предшественники-юристы не учитывали того, что дети и подростки нуждаются в повышенной юридической защите своих прав в силу возраста.
Игнорирование этого важного фактора привело к тому, что и римское право, и более поздние историко-правовые памятники средневековья, и даже законы Нового времени предусматривали весьма ограниченную защиту для детей перед законом и судом. Происходило это потому, что детей во все времена, предшествующие созданию ювенальной юстиции, рассматривали как неполноценных физически и психически, но взрослых.
Loading...